Богиня тьмы Никта. Мифы и легенды - стр. 56

Больше нигде она не найдет себе покоя.

№№№№№№№№№

Пан видел, что нимфы не было слишком долго. И он стал беспокоиться, особенно, когда они услышали о расправе над царской дочерью, он понял, почувствовал, что она к этому причастна. И когда она бросилась в его объятья, он страшно обрадовался, и готов был защищать и прятать ее от всего мира.

Но и Пан, и нимфа понимали, что сбежать от Гелиоса они не смогут. Только теперь она по-настоящему понимала, что же натворила и что теперь будет не только с ней, но и со всеми, кто на свою беду рядом оказался. Зачем это ей было нужно? – она и сама не знала этого. Слишком горькими были ее размышления.

Гелиос впервые за все время шагнул на лесную поляну (Как она мечтала об этом прежде)

Но ни о чем не задумываясь, на глазах у Пана и других нимф она превратилась в подсолнечник.

Пан пришел от увиденного в ужас.

– Ты все время будешь поворачиваться к солнцу, – мстительно произнес Гелиос, не глядя на потрясенного сына.

– Она вечно будет прикована к нему своим взором, – размышлял он, умирая от тоски и горечи.

– Я слишком добра, нужно было совершить и не такое, ты заслуживаешь сурового наказания.

Пан, забыв обо всем, двинулся к отцу. Гелиос уже собрался уходить, но удивленно взглянул на него, словно бы увидел что-то страшное, невероятное, и глубоко ему противное.

Пан и сам был поражен своим проворством, а отец его показался жестоким.

– Что это за чудовище, – спросил он, хотя уже догадался, кто перед ним находится.

Но Лучезарный даже себе не хотел признаваться в том, что это он породил Пана.

– Это твой сын, – крикнула одна из нимф, – Даже его мать отказалась от него в ужасе. Она скрывала от тебя такое чудовище, но он славный парень и мы его полюбили, вот он и перестал нас раздражать.

– Пусть так, только чего ты от меня хочешь? – удивился Гелиос.

– Ты показался мне таким прекрасным, – обратился Пан к своему отцу. Но твоя красота опасна, тебя невозможно любить. Я вижу, как расплачиваются те, кто тебя любит.

Гелиос замер, ему хотелось спалить этого негодного так, чтобы и пепла от него не осталось. Но не шевелился, стоило ли увеличивать число жертв? Разве их было мало? Но Пан уже развернулся и пошел от него, как он смеет быть таким наглым?

Гелиос не собирался его останавливать, пан убегал напрасно.

Вот так и появилось на лесной поляне это странное и не дерево и не растение, пока еще не названное никак. Это потом славяне назовут его подсолнух. А тогда оно было еще безымянным и напоминало о вероломной и несговорчивой нимфе, обезумевшей от любви.