Богиня Смерти - стр. 7
– Вот именно. Вечно это "Но", – оборвал я резко, не желая слушать причину заново, а затем отстранился и оправил свою одежду. Опустив взгляд, она стала натягивать корсет и лиф платья на грудь, что все еще пылала от недавних обжигающих поцелуев. – Уже три с лишним года мы с тобой скрываемся, Мара. Я не могу ни спать, ни есть рядом с тобой, – признался я с мукой в голосе. – Даже дышать трудно от потребности в тебе. Не осталось уже заданий, на которые я мог бы отправиться, чтобы уберечь нас, – расхаживая из стороны в сторону с полубезумным видом, выговаривал я.
– Ты ведь понимаешь нашу ситуацию, – произнесла моя принцесса и закусила губу. – Я люблю тебя, Тайлан. И ни за что не стану рисковать твоей жизнью, – выдохнула она, а мне захотелось выть от отчаяния. Так хотелось притянуть ее к себе и заявить на весь Елей, что эта девушка, моя принцесса и богиня, принадлежит только мне. Но я не мог. Как бы ни хотел, это не в моих силах…
– В том-то и проблема, Мара. Я все понимаю. Именно поэтому всеми силами стараюсь сдерживать себя даже самыми радикальными способами. Но с каждым днем, с каждым часом разлука разъедает меня. Я не могу, и с тобой, и без тебя. Так не может продолжаться! Мне недостаточно тайных встреч и коротких мгновений близости. Я не хочу проникать в твою спальню точно вор, таясь от твоих родителей. Я хочу иметь на это право! – признался я, запустив руку в волосы, которые и тоже раздражали. На последнем задании я их спалил. Чудом сохранил хотя бы такую длину. Еще словно последний болван переживал, как к этому отнесется Мара, ведь ей еще с детства так нравилось перебирать мои волосы и заплетать их в затейливые косички, которые я ненавидел, но все равно терпел, так как больше ненависти, мне безумно нравилось прикосновения девочки, а после и девушки.
– Но что нам остается? – с заблестевшими от сдерживаемых слез глазами и затрясшимся подбородком, задала Мара вопрос, прикрыв ноги подолом платья. – Твой магический дар только началась пробуждаться. Нет ни единого шанса, что итог будет успешным для тебя, – вздохнула она печально, а я ощутил себя последней мразью: я так не любил, когда она грустит, и так гордился, что рядом со мной она улыбается, что в обычное время случалось нечасто. Теперь сам же довел до слез…
– Мы оба знаем, что нужно сделать, Мара, – остановившись и посмотрев на девушку в упор, произнес я, отметив, как она напряглась и в ужасе расширила глаза. – У меня был не один год, для того, чтобы обдумать ситуацию и размышлять над вариантами. Как ни крути, остается один. И мы оба знаем, что для этого нужно.