Боги ЯВИ - стр. 4
– Ты что, немая? – Сидит и только таращится на меня, глазками блестит. А округлости ничего, дыньки наливные. Длинные чёрные волосы тонкими прядями свисают с плеч, опускаясь куда-то в прохладную воду. А довольно милая, сделал я вывод. Чёрные жгучие глазки словно два омута, в таких и утонуть можно. Сто пудов, хочет меня! Вон улыбается. Заигрывает… Губки – словно малины лесной наелись. Красотка, прям русалка какая.
– Вылезай! Простынешь! – Реакции никакой, просто ноль, смотрит на меня, словно на медведя в цирке. Чёртовы сектанты языческие, сегодня ведь ночь Ивана Купалы. Ну, понятно, обдолбалась, наверное, а потом полезла купаться, на свои красные щёки приключений искать, да остров перепутала. М-да, я б с такой рыбкой и сам поплавал в тихой гавани да запруды проверил, раков половил…
– Вылезай, дурёха! – скинув тапочки, не выдержал я и шагнул в воду, в её сторону. Подруга сразу как-то напряглась и ощетинилась. Я сделал ещё шаг поближе и протянул осторожно руку. Бог ты мой, в вечерних сумерках от неё просто глаз не отвести. Особенно от этих спелых, сладких северных арбузиков. Ох, твою ж мать, чтоб мои глаза повылазили. Какое небо голубое… При этом я изо всех сил изображал, что совсем ничем не интересуюсь.
– Не бойся, пойдём! – сделал аккуратно небольшой шажок, стараясь мило улыбаться, чтобы не напугать, баба-то явно не в себе. Неожиданно огромный фонтан брызг окатил меня с ног до головы. Огромный рыбий хвост, словно дельфин в аквапарке, ударил по водной глади, подняв столб брызг и мути. Не знаю, как поступили бы другие мужики, но меня уговаривать долго не надо было, и я сиганул от неё на берег, как северный олень, словно от проказы. Существо, смотрящее на меня, зашипело. Был бы верующий, перекрестился бы. – Отче наш, иже еси на небесах!.. – постарался я вспомнить молитву, но на большее меня не хватило, и я попятился задом.
– Ишшшилимшам! – процедила она сквозь острые, словно бритва, длинные тонкие зубы и ощетинилась, как бешеная собака.
Фу-у, что-то я погорячился с этой красоткой! Зубы словно у вампира и синие круги под глазами выделялись на бледном водянистом лице. Кикимора, что ли?
– Убирайся! – не найдя ничего лучше, выкрикнул я так грозно, как мог, и махнул рукой. – Брысь, кому говорю!
Тварь, обдав ещё раз меня брызгами, оттолкнулась хвостом и нырнула. Огромная волна пошла вдоль камышей, как торпеда. Слово «удивился» тут немного неуместно. Я просто а-а-а-х-х-х-э-э-э… растерялся… Ну, вот так всегда, только встретишь добрую, хорошую, глазастую, присмотришься к ней утром, а она лярва лярвой. Нет, ну я тоже не Ален Делон. Залысины уже есть, щёки имеются, пузо тоже на месте! Хвостик в трусах шевелится. Что вам ещё надо? Подхватываю быстро нож со своим уловом и бегом поближе к костру. Чёрт-те что происходит! Дурдом! Слышал, таких тварей огонь отпугивает. Опрокинул немного «беленькой», чисто для успокоения нервной системы. А именно сто грамм. Подбросил дров в огонь – гори-гори ясно, чтобы не погасло, – и подтащил огромную сухую корягу поближе, водрузив на костёр, создав ебипетскую пирамиду. Только тогда и стал понемногу успокаиваться, переводя дух. Хватит, думаю, коряги до утра. Присел поближе на пенёк у костра, оглянулся, никого нет. На автомате подвесил котелок над огнём, стал понемногу отходить от шока и коситься в камыши.