Боги вернулись - стр. 29
– Как рождается, растёт и умирает человек, мне более или менее понятно.
– Вот это явление рождения и роста учёные приняли за Большой взрыв и расширение Вселенной. Явление произошло в Макромире и оценено так в Микромире людьми, оторванными от Высших космических знаний. Поэтому споры о том, имеет ли Вселенная форму сферы или тора, наивны. Да, когда-то Вселенная имела форму сферы, но она, как и всякое живое существо, непрерывно развивается. Её форма меняется. Как считаешь: можно ли взглядом с молекулярного уровня охватить всю Вселенную, всё Высшее существо?
– Думаю, невозможно.
– Правильно. Эти знания могут быть вложены в разум человека только Высшим Разумом, извне. Если они не вложены и знания человечества оторваны от базовых основ Мироздания, то наука вынуждена описывать частности, которые земной человек открыл вблизи себя.
Илья заметил, что Вера собралась уходить, и поспешил задать ещё вопрос:
– Хорошо. Бог-отец – это Абсолют (Вселенная), Святой дух – Единое Энергоинформационное поле. А что представляет собой Бог-сын?
– Ты понял правильно. Святая троица – это символ. С двумя из них мы разобрались, о третьем поговорим чуть позже. Скажу только Бог-сын это тот, кто защищает Вселенную изнутри. Любой живой организм подвергается атакам, например, вторжениям вирусов, и отражает эти атаки разум, который религии называют "Бог-сын".
Вера закончила фразу и, предваряя новые вопросы собеседника, завершила беседу.
– Илья, нам придётся прервать разговор, мне нужно отлучиться по своим делам. Позже придёт Лура, побеседуете с ней.
Женщина ушла, а Илья принялся систематизировать вопросы, появившиеся в ходе этого довольно интересного разговора, и не заметил, как снова уснул.
***
Майор Крутиков сидел на опушке леса и рассматривал в бинокль полузаброшенную, доживающую последние годы деревеньку. У повидавшего войну, горе и страдания людей воина от такого пейзажа щемило в груди. Подмосковье, а что делается в глубинке? Сколько видел он в России таких сёл и деревень, постепенно вымирающих, при жизни зарастающих бурьяном и кустарником. В отличие от войны горячей, они умирали медленно, мучительно, иногда с конвульсиями и агонией, иногда тихо и незаметно. Где оно, Русское поле, воспетое в песнях? Заросло травой и подлеском! В век глобализации не нужны стали русские хлеборобы вместе с их деревеньками. Нерационально, говорят, выращивать хлеб в этом климате. Почему же раньше было рационально? Неужели от продавцов-менеджеров стране больше пользы, чем от хлеборобов? Вот так же в небытие ушло и его родное село Бобровка, от которого осталось лишь неухоженное кладбище. Государство, которому он, майор спецназа, присягнул и верно служит, само обрубает малые корешки, питавшие его много веков.