Боги пустынь и южных морей - стр. 15
– Выбирай: за тридцать на ночлеге или сейчас бесплатно! – он усмехнулся, с диким вожделением глядя на северянку сверху вниз. – Сама это хочешь, белая овечка. Не удовлетворил за ночь старичок?
Эриса стиснула зубы, чтобы не застонать. Его пальцы ласкали ее щелочку, потирали тут же набухшую вишенку. И напряженный член, такой крупный и твердый вот-вот был готов вырваться наружу из одежды мучителя.
– Хочешь, отойдем за пальмы? – он впился в ее губы своими, огромными.
– Да, – ответила стануэсса, подумав, что по пути она попытается вырваться и отбежать к господину Харфизу – он, наверное, уже обеспокоен ее исчезновением. А если не получится вырваться? Уступить ему, как это случилось с негодяем-Кугору? Уже несколько дней ее тело не знало ласки мужчины и вело себя невыносимо предательски – пальцы наурийца были мокры, очень мокры. Так нестерпимо ныло внизу живота.
– Губору, давай к верблюдам, – из темноты появился второй наемник. Разглядел северянку и добавил: – Ты с этой возишься. Нет времени. На выезд готовятся.
– Я тебя трахну в Хаш-Туум. Если дашь хорошо, заработаешь денег, – пообещал темнокожий, жадно поцеловал напоследок в губы и пошел за другом.
Господин Харфиз действительно обеспокоился исчезновением арленсийки, хотя ее не было на виду минут пять. Эриса не стала говорить о том, что произошло – соврала, что отходила по необходимости уединиться. Вскоре они сели на верблюдов. Первым двинулся белый дромадер хозяина каравана, к его седлу был приторочен шит, лук со стрелами и прямой эльнубейский меч – видимо все это Нурам взял себе у Курама и в случае стычки рассчитывал заменить погибшего охранника, невзирая на преклонный возраст.
Глава 3
Руины Хаш-Туум
До рассвета они одолели путь до нубейского дорожного указателя, от которого остался один белый камень. Остальные, потертые песком так, что уже не читались рельефные знаки, валялись в песке. Дальше нубейский тракт делился на два направления: к Фальме через два оазиса, и к Эстерату. Едва появилась красная полоса рассвета, как подул ветер. Не сильный, но такой что погнал пыль и даже начал играть песком на верхушках барханов. А потом явилось солнце. Большое и красное. Пока еще доброе, не жгущее беспощадными лучами. Пользуясь утренней прохладой караван шел быстро, следуя изгибам нубейского тракта, иногда отклоняясь, чтобы обойти, съевшие дорогу, дюны.
Эриса уже изнемогала от долгой езды. Ведь двигались без остановки едва ли не полночи. Вот утро, а верблюды все идут и идут куда-то на юг, если ориентироваться по встававшему солнцу. Затекли ноги и пальцы больше не слушали арленсийку, из-за того, что она слишком крепко цеплялась за седло при спуске по крутой каменистой тропе. Одна радость: понемногу к качке она стала привыкать.