Боги поневоле. Наследие Зевса - стр. 12
Она подошла к столику, водрузила поднос на него, и так же безмолвно удалилась, оставляя гостя (или пленника?) султана в одиночестве.
Марк сглотнул. При запахе ароматной пищи есть сразу же захотелось зверски, но здравый рассудок такой глупости воспротивился категорически. А ну, как его здесь отравить хотят? Конечно, султан казался приветливым, но кто вообще знает местные традиции гостеприимства, а уж тем более – заскоки аборигенов и их вождя? Ну ее на фиг, эту еду, лучше быть голодным, но живым.
Так куда же его все-таки затащили? Журналист приподнялся в кресле, с любопытством оглядываясь.
Да, хоромы! Какие-то покои, чуть ли не принадлежащие самому султану, изящные, великолепные, потрясающие…
«Достало уже это великолепие», – мрачновато подумал молодой человек и с тяжелым вздохом принялся изучать обстановку.
Так, два кресла у шестиконечного столика, глубокие, мягкие и низкие, обиты бархатом темно-голубого цвета с позолотой. За столиком диван из того же комплекта. Ближе ко входу – кресло побольше, перед ним стол. Там, наверное, хорошо сидеть и читать какую-нибудь… Хм. А вон и книга на столе лежит.
Слева от входа в стене виднеется проем, закрытый тонкой занавеской из отдельных нитей. Прямо напротив входа стена образует выступ, видимо, скрывая еще одно помещение – вход в него тоже закрыт занавеской из отдельных нитей.
Что еще… Балкон – огромные стеклянные двери, сквозь которые видно чудесную зелень на улице. Красота! И воздуха много, и сидеть удобно… и есть хочется. Тьфу.
Он снова постарался отвлечься, цепляясь взглядом за все подряд, ища какой-то подвох в этой прелести и, кажется, находя…
«А чего это здесь так много треугольников?» – Марк нахмурился, изучая взглядом стены, покрытые незамысловатым геометрическим узором; столик, по центру которого был выведен треугольник и, наконец, люстру, которая тоже свисала конусом с потолка. Похоже, у местного населения тут какой-то культ треугольника!
Парень недовольно поморщился и, задрав голову, принялся рассматривать потолок. Ай, красота! Обтянутый тканью, собирающейся складками к центру, и вдоль складок какие-то над… писи… Что за черт? Слеттер нахмурился, всматриваясь пристальнее. Среди хитросплетения восточных завитушек ему вдруг почудилась собственная фамилия.
Скрипнула дверь, снова отвлекая его, и парень, мигом забывая о странном мираже, повернул голову.
Вошел султан, бережно несущий в руках какие-то тряпки. Марк негромко вздохнул и, нарочито медленно подняв руку, небрежно сжал золотистые резные завитушки на кресле.
– Тут в светлицу входит царь! – нараспев продекламировал он и, пожав плечами, прибавил, – Стороны той государь.