Боги Черной Лощины - стр. 22
– Черт, все это полная ерунда. – Ханна выдернула карту из пальцев подруги. – Ты не умрешь.
Мия плюхнулась на качели и закатила глаза. Расслабив челюсть и высунув язык, девушка издала тихое бульканье. Зрелище вызвало у Ханны приступ хихиканья, а Мия, несмотря на сумятицу в собственной голове, наслаждалась, что смогла развеселить подругу.
Она не стала упоминать, что туз пик не всегда означал смерть буквально, скорее силу, связующую материальный и духовный миры. Во всяком случае, карта сигнализировала о духовной смерти, о конце вещей в их нынешнем представлении.
– Может, я поскользнусь на голубином дерьме и разобью голову о тротуар! – Мия села прямо, подтянувшись за цепь качелей, и рассмеялась, проглатывая комок в горле.
– Не думаю, что голубиное дерьмо скользкое. – Ханна прищурилась: – А что насчет последней карты?
– Король пик? – Он выпадал ей уже дважды. – Могущественный человек. Или дух. Также может означать судьбу. Трудно сказать.
– Все потому, что я не умею читать карты! – Ханна всплеснула руками: – Вот видишь, здесь всего один медиум, и это ты.
– И вовсе я не медиум. Но спасибо.
Ханна взглянула на часы на своем телефоне и заторопилась на работу. Обнявшись, девушки распрощались, и Мия осталась на качелях одна. Она тихонько раскачивалась, пока ветер мягко овевал ее лицо. Она вглядывалась в темноту деревьев, гадая, каково это – жить среди них. Ее воображение было полностью захвачено этим местом, и все из-за мимолетной встречи с животным, которого, вероятно, уже давно нет в живых. Она была уверена, что никогда больше не увидит волка, но ее как будто влекло в ловушку чего-то большего, чем она сама, большего, чем ее собственный разум.
Нехотя вернувшись домой, Мия принялась за бесплодный поиск работы. Она искала вакансии, на которые брали людей без опыта, и в итоге договорилась посидеть в выходные с домашними животными, однако на месячную арендную плату не заработаешь, выгуливая пуделей и собирая мусор. В любой момент она ожидала звонка Патриции с напоминанием, что ее время вышло.
Устав маяться от тоски, Мия набралась смелости позвонить семье и рассказать об академическом испытательном сроке.
– Я даже не догадывалась, как несладко тебе приходится, – раздался сочувственный голос матери на другом конце провода, однако за беспокойством Мия отчетливо различила разочарование.
Некоторое время назад ее родители перебрались в Калгари, поближе к работе отца, он обещал, что это временная мера, но Мия понимала, что временно не означает ненадолго. Теоретически все в жизни было временным. Она давно потеряла счет, сколько раз обещание приехать и навестить ее ни к чему не приводило, разве что к чеку, присланному по почте.