Богдан Хмельницкий в поисках Переяславской Рады - стр. 36
Кровопролитные и никогда не прекращающиеся войны стали нормальным состоянием Византии, опять сделавшей Средиземное море «Римским озером». Казна государства почему-то была пуста всегда, лучшие люди гибли в бесконечных сражениях, экономика постоянно подрывалась, а население, по-прежнему называвшееся народом, за попытку инакомыслия объявлялось восставшим врагом любимой отчизны, за что жестоко каралось, всегда и обязательно с конфискацией имущества. Чтобы было, что конфисковывать, любивший убивать Юстиниан даже ввел в имперское право институт частной собственности.
Века имперских захватов закончились двойным сокращением населения и территории Византии. Во всем мире это государство-убийца стало образцом процветания политических интриг, казнокрадства и безнаказанного грабежа. Базилевсы столетиями коварно, жестоко и цинично резались за власть, активно сокращая количество своих подданных. В узком кругу они глубокомысленно-лицемерно заявляли, что в борьбе за власть не могут позволить себе роскошь соблюдать законы. Постоянно развращаемая подкупами византийская армия традиционно возводила на имперский трон недостойных претендентов, любивших подлость, коварство и убийство. Редко кто из императоров успевал умереть своей смертью.
Существованию империи очень помогала внешняя торговля между Западом и Востоком. Константинополь, центр торговых путей между Европой и Азией, превратился в богатейший город жестокого средневекового времени. Богатство империи зла не помогло – страна, называвшая государства-соседей варварскими, сама была отъявленным варваром в политике, экономике, обществе.
Эталоном мерзкой византийской политической интриги в Европе считался захват трона Андроником Комнином в 1182 году.
После смерти отца-базилевса Мануила Комнина, новым правителем Византии стал его десятилетний сын Алексей. Его дядя Андроник, как теоретический претендент на престол, сам тут же присягнул не покушаться на власть своего племянника-императора. Родственников Комнинов и без него было много, но не таких подлых, и в разгоревшейся междоусобице Андроник выступил на стороне матери Алексея, официальной регентши Марии Антиохийской, правившей за своего сына. Подавив мятежи, Андроник сам себе устроил триумфальный въезд в Константинополь, объявив себя освободителем народа, прекратившим смуту в государстве.
Андроник заявил разгоряченному народу, только что дравшемуся на улицах столицы, что ему, рядовому сыну отечества, власть не нужна, однако для обязательного благоденствия народа необходимо прекратить влияние, очень, конечно, вредное на маленького императора его матери-регентши. Народ, сгоряча не подумал и согласился с явной ложью, и недавняя союзница прожженного интригана отошла от государственных дел.