Богатыриада, или Галопом по европам - стр. 4
– Ой, милушка, все бабы так говорят по первости… А потом как пойдут рожать – со счету можно сбиться! Кстати, не сбивай! И остави нам долги наши…
– Я не собью-ю-юсь!!! А-а-а!!!
– Яко же и мы оставляем должникам нашим…
– Крапивушка! Потерпи чуть-чуть! Сейчас… Ох, лучше бы в сечу, хоть с самым лютым ворогом! Да что же делать-то?!
– Ты, добрый молодец, уже все сделал, теперь помолчи лучше. Ныне, и присно, и во веки веков…
– Сердца у тебя нет!!! – завыл Попович.
– Есть. Аминь! – баба, широко перекрестившись, приложила лоб к дубовым доскам. – Ну, с Богом… Ой! Да что такое…
– Что такое?! – чуть не подскочил богатырь, повторив.
– Выпрямиться не могу!
– Как не можешь?! Поясницу, что ли, скрутило? – ахнул Попович, мысленно проклиная нежданную хворь, приключившуюся с повитухой.
– Нет! Что-то держит!
– Что?!
– А я знаю?!
– Люди!!! – взвыл богатырь дурным голосом, созывая слуг. – Сюда, живо!!!
Не чуя ног под собой, примчались сенные девки, ключница, следом – стряпуха с посудомойкой, а завершили людскую вереницу конюх с привратником, расслышавшие вопль хозяина даже с большого расстояния, сквозь стены и окна. Мужиков тут же отправили прочь, дабы не смущали роженицу, а особам женского полу велели разобраться: что случилось с повивальной бабкой. Как и полагается у девок да баб, все загалдели одновременно, лишь сбивая друг друга с толку.
Разозленный Попович топнул, потряс кулаками и посулил им большие неприятности, если повитуха сей же момент не приступит к делу. Служанки ахнули, взвизгнули, бросились к грузной бабе, продолжавшей стоять на коленях с выставленным кверху задом и головой, уткнувшейся в половые доски… Вцепились в нее, потянули.
– О-ой, больно-о! Голову оторвете, ироды-ы! – завопила та истошным голосом.
– Да что с ней? Нечистая сила, что ли, держит?! – ахнула посудомойка. По горнице пронесся хоровой визг.
– А-а-а!!! – присоединилась к сестрам по полу Крапива. – Умира-а-аююю…
– Типун тебе на язык! – крикнула, страдальчески морщась, повитуха. – Не пугай себя, и мужа не пугай. Сейчас помогу… Ох, только бы высвободиться… Откуда здесь широкие щели в полу, дом вроде из хороших…
– Причем тут щели?! – возопил Попович, вцепившись в волосы.
– Притом! Крест туда провалился и застрял!
– Какой крест?!
– Нательный, какой же еще! Ну и глупый ты, детинушка, я погляжу…
– Тьфу ты! Я-то думал… – А ну, разойдись! – богатырь в один прыжок очутился возле бабы (служанки благоразумно шарахнулись в стороны), нащупал крепкий шнурок на ее шее, разорвал, почти не напрягаясь. Освобожденная повитуха выпрямилась со страдальческим кряхтением, потирая затекшую поясницу.