Богатыри не мы. Устареллы - стр. 69

Боги любят тёплое.

… – Холодно. И сыро. Трещина в спине ноет…

Голос холодный и сырой. И надтреснутый. И всегда-то он такой, каждую ночь.

– Да, трещины – это… Да. Особенно когда муравьи. Эти… рыжие. Что у них за щетинки на лапках? Сустон, ты же должен знать?

– Ну, должен. Ну, знаю. Ну, щетинки. Легче от этого?

– Ах-ха-ха. Нет, не легче.

Пауза. Тихо, только иногда ветерок пробегает: Велетень не даёт уголькам в кострище затухнуть, поддувает на них до утра.

– Насчёт муравьёв. Пугнул бы ты их, Сустон, а? Твое, никак, хозяйство. Зудит же…

– Терпи. Они это… Бегают, топчут, то-сё. Кислым плюют. Дереву такое нужно. Терпи.

– Ой ли, нужно?

Снова пауза.

– Сыро…

Это снова надтреснутый.

– Всем сыро. Завтра солнце на весь день. С ветерком… Подсушимся.

– И то… Кстати, люди будут завтра, много. Дрова понесут. Хорошо…

Оживление. Заскрипели, зашуршали, забормотали.

– Послушаем!.. Погреемся!.. Дары… Пожертвуют?.. Кровью куриной мазали… Яйцо битое, взбитое… Молочка на трещинку!.. Рыбку мятую, в маслице… А Глуму-то, помните?

Общий стон.

Было: на Глума плеснули враз целую баклажку буслайки. Хорошо пробродившая буслайка была, – вся окрестная жучкара, а с неё и пичужки дуром дурели до утра…

Конец ознакомительного фрагмента.