Богатыри не мы. Новеллы (сборник) - стр. 58
– Постараюсь. А ты… – замялся Григор, прикидывая, как говорить дальше, – …скоро не сможешь видеться со мной.
– Что так? – насторожился серб.
– У вас будут большие события. Откуда известно – не суть важно. Просто поверь. В конце марта случится военный переворот. Если тебе кто-то дорог… спрячь их в горах, в самой глуши.
– Погоди… переворот… а прятаться зачем? – опешил Раде.
– Немцы захватят Югославию. Хорваты вас предадут, станут убивать. Бежать будет некуда. Только драться.
Словно громом пришибленный, Раде оцепенело смотрел на печального морейца, пытаясь понять – откуда, с чего эти пророчества?
– Я спрашивал о вас, – ответил Григор на его немой вопрос. – Все плохо. Кругом враги. Про тебя было сказано, что сможешь перелететь в Египет.
– Нет уж, – набычившись, выдавил Раде сквозь зубы, – если судьба выжить, я останусь. Но тебе – спасибо. Значит, пора собирать боеприпасы в скрытни…
– И побольше. Пригодятся. – Григор встал. – Пойду с удальцами потолкую.
Судя по тому, как контрабандисты поглядывали на него, морейские подельники успели кое-что рассказать им о заказчике. Усатый вожак местных теперь держался предупредительно, если не опасливо, и уже называл Григора не «приятель», а «господин».
– Все спроворим, как договорились. Но дельце опасное…
– За смелость прибавлю. Держи задаток. – При всех, чтоб не осталось сомнений, Григор зачерпнул из кармана горсть монет и протянул ему. – Остальное выдам на Кадоре.
Прежде, чем взять, усач осенил себя крестным знамением и перекрестил деньги в ладони морейца.
– Боишься, в листья обратятся? – с прищуром тихо молвил Григор.
«Боже милый, сплошь золото старой чеканки! Цехины, дукаты!.. И не пробитые, не с ожерелий сняты! Словно в песне о сокровищах царя Неманя… Лучше не знать, где это взято, от кого».
Принимая, усатый невольно отвесил поклон. Остальные тоже поклонились.
Назад на материк плыли под утро, взбудораженные и веселые. Кой там багдадский вор!.. Озолотились без боя, без крови! Ждите, женщины, обновок, а девушки – подарков!
Один молодой, ставя парус, от полноты чувств затянул на гуслярский лад:
– Сегодня мы танцуем, славим цветение земли, – важно объявила Дайра поутру. – Погода будет славная. Ты занимайся летуном и к нам не ходи.