Богач Корах - стр. 11

Выражаясь современным языком, социальная напряженность в стане беженцев подошла к опасным пределам. Такое положение чревато бунтами, кровопролитием, беззаконными действиями и прочими катаклизмами.

Заметим к слову, что начальник над народом Моше и первосвященник Аарон слыли людьми не бедными. Кроме них в иудейском стане жительствовали еще несколько золотых мешков. Умеренное имущественное неравенство в общине возбуждало ропот, который, однако, мог бы быть приглушен, будь он вовремя услышан. Однако, говоря общо, нам следует признать: принимая неизбежность неравенства, мы даем шанс бесчинству самовластия.

К несчастью, присутствие среди беглецов феноменально богатого Кораха стало проклятием для беспокойного сообщества. То был дремлющий вулкан, готовый в любую минуту исторгнуть из своего нутра обжигающую, зловонную, несущую бедствия смертоносную лаву вражды всех со всеми. Случись извержение мнимо спящего вулкана – и братоубийственной войны было бы не избежать.

***

Воспитанный с детства на идее безусловного превосходства секретности над открытостью, приученный опасаться злобы врагов и зависти друзей, Корах старался скрыть до поры до времени факт своего внезапного обогащения. Оказавшись в пустыне, он первым делом побеспокоился о надежном тайнике, куда и запрятал свои сокровища.

Корах не болтал языком о своем богатстве, не хвастался перед менее состоятельными товарищами по скитальчеству. Корах уповал на то, что правда сама найдет путь наружу, и слух о его баснословном состоянии непременно распространится в народе.

Сокрытие истины порождает горы лжи. Меж собою люди станут горячо обсуждать его богатство, приукрашивать и раздувать, но никто не решится первым заговорить с ним об этом. Будут молча завидовать, гадать, откуда что взялось, подозревать в Корахе чудесную силу и, главное, бояться его. Ради последнего стоило умерить тщеславие, сомкнуть уста и терпеть молчание лет этак сорок.

В своем расчете на въедливую силу слухов Корах не ошибся. По косвенным признакам он понял, что народ посвящен в его тайну. Последней проведала о сокровищах мужа его жена Орпа. Удивительно, что женщина не оказалась в числе первых. Тем не менее сие есть доказанный исторический факт.

Нельзя исключить, что Орпа всё знала, но по некоторым, только ей известным соображениям, не обнаруживала своей осведомленности. Как бы там ни было, однако, иудейский фольклор настаивает, будто бы жена Кораха была глупа. Такое утверждение удачно вписывается в трактовку дальнейших событий в стане беженцев.

– Заходи, Корах, не прячься за дверью! Милости прошу, дражайший муженек, – крикнула из глубины шатра Орпа.