Бог примет всех - стр. 32
– Скажите, у вас есть семья? – спросила ее Крупская. – Как она относится к вашим взглядам? Разделяет их или нет?
– Да, конечно. У меня родители, сестры и братья, но это к делу не относится. Я думаю, что они не смогут остановить меня.
– Я имела в виду, замужем вы или нет?
Лицо Катерины залилось румянцем.
– Была. Муж умер на каторге. Почему-то не хотел бежать со мной. Я теперь замужем лишь за революцией….
Ленин с интересом посмотрел на нее. Он явно хотел ее о чем-то спросить, но в присутствии жены и товарища по партии, явно не решался. Чтобы как-то разрядить ситуацию, он предложил всем пройти в зал, где мать Крупской уже суетилась вокруг обеденного стола. Роза слышала, что жена Ленина не умела готовить и ее мать, была вынуждена готовить им еду.
– Присаживайтесь, – предложил ей Владимир Ильич и пододвинул стул
– Спасибо, – тихо поблагодарила она вождя.
Крупская посмотрела на нее испепеляющим взглядом. Она явно приревновала ее к мужу. За обедом все молчали, только Владимир Ильич по-прежнему бросал свой взгляд на Катерину, заставляя ее то и дело краснеть. Когда они прощались в прихожей, он помог ей накинуть на плечи пальто и подал зонт.
– Удачной поездки, товарищ Рысь, – произнес он и пожал ей руку. – Думаю, что мы еще увидимся.
– Я тоже на это рассчитываю, товарищ Ленин, – ответила она и вышла в коридор.
Еще раз, взглянув на Ленина, она стала спускаться по лестнице.
***
Море, играя белогривыми волнами, медленно накатывалось на песчаный берег. Словно задумавшись на какой-то миг, с шумом откатывало назад. В метрах ста от берегового прибоя стоял небольшой белый домик с черепичной крышей и зелеными ставнями. В этом доме, уже второй год проживала семья Варшавских, перебравшись в морю из охваченной революции центральной части России. Иван Ильич Варшавский, известный в прошлом врач, в светлом пиджаке, с седыми волосами, вышел на крыльцо и, бросив взгляд на море, почему-то покачал головой и снова вернулся в дом. Во время империалистической войны он пробовал вести своеобразную статистику умерших в госпитале солдат, но затем забросил это дело, так как понял, что она ему ничего не даст, да и местным властям она была неинтересна.
В конце 1918 года, когда в городе установилась Советская власть, он однажды выступил в газете против большевистских расстрелов, которые гремели почти каждый день. Вечером Иван Ильич был арестован сотрудниками ВЧК. Там ему быстро напомнили, кто его сын и на чьей стороне он воюет.
– Мой сын герой войны, полный кавалер Георгиевского креста, – пытаясь выгородить сына, ответил он следователю ВЧК, мужчине средних лет, одетого в старый засаленный на локтях пиджак. – Да, да, он полный георгиевский кавалер с именным оружием, которое вручил ему за храбрость император.