Боевой жрец – 4. Война кланов - стр. 20
– Тук прав, – поддержала меня Арна. – Я тоже эту богиню вспомнила. А еще за жизнь светлый бог отвечает. Такой старик с посохом.
Старик с посохом тоже нашелся, стоял неподалеку от статуи смерти.
Неопознанными осталось всего три статуи. Две из них принадлежат богам, последняя – не пойми кому. Скорее всего, главному виновнику здешнего бардака. А иначе, зачем ставили?
Первая статуя, худой юноша, классический такой ботаник. Правой рукой прижимает к груди книгу, в левой – обнаженный меч. Странный образ, может это наш кандидат?
Остальные две статуи женские. Молодая девушка-подросток и зрелая женщина. Одна стоит, трогательно протягивая к тебе руки, словно обнять пытается. Вторая сидит в кресле и держит в руках два шара.
– Это же этот… Как его, – постучав себя по лбу пальцем, Гансшан указал на статую юноши, – Альматр! Темный, нейтральный бог знаний.
А еще говорят, что учение – свет. У разработчиков игры иное мнение и бога знаний запихнули в темный пантеон.
Нам осталось выбрать из двух дам. Зрелость против юности. Что там у нас незанято осталось, нейтральный свет? Какие ассоциации возникают у меня при взгляде на первую статую? Юность, весна. Богиня весны? А что? Богиня зимы у нас есть, почему бы не быть богине весны и, я не знаю, домашнего очага или детства.
Вторая статуя… Что-то эти шары в ее руках мне напоминают. Она словно бы их взвешивает. Весы! Богиня правосудия? А где повязка и карающий меч. Правосудие, совершенно справедливо, слепо. Какие еще могут быть варианты? Торговля? Натянуто как-то.
Совершенно справедливо слепо… справедливо слепо… Справедливость! А вот это больше походит на правду. Правосудие и справедливость – разные вещи. И богиня справедливости не может быть слепой.
– Эта статуя лишняя, – сказал Гансшан, когда я уже открыл было рот, чтобы одарить окружающих глубиной своего анализа. Что самое обидное, показывал он именно на статую девушки.
– Почему ты так решил? – заинтересовался Чжуси.
Гансшан встал перед высоким мраморным постаментом, вытянул вверх руку, стараясь коснуться ладоней богини.
– Мы изначально не с той стороны зашли, – сказал он. – Приглядитесь к статуе внимательно.
Мы дружно уставились на статую: девушка, молодая, красивая. Не знаю, что странного увидел в ней Гансшан.
– Неужели никто не видит? – картинно вздохнул фехтовальщик. А он оказывается слегка позер… у нас много общего. – Тень! Ее нет!
А ведь так и есть! Это не слишком бросается в глаза, но все статуи отбрасывают тень. Все, кроме одной.
– Вот же… – не сдержавшись, выдохнул Лирой. – Устами младенца…