Боевой 41 год. Прибалтийская «мясорубка» - стр. 29

Зенитчики, вообще говоря, могут победить летчиков только числом. Даже в идеальных условиях одиночная зенитка может сбить атакующий самолет с вероятностью порядка 0,1 – не выше. А когда рядом бьют орудия крупных калибров, оглушая и сбивая с ног ударной волной от выстрелов, когда скорострельные авиационные пулеметы с каждого атакующего самолета выпускают по 30 пуль в секунду и все эти пули со звоном бьют в броню надстроек рядом с расчетом, рвут металл ограждений и пробивают тела товарищей, разбрызгивая их кровь, наводить орудие и стрелять по цели совсем не просто.

Сжав зубы, Шумский удерживал на боевом курсе рыскающий от близких разрывов по курсу и по высоте самолет. Весь силуэт корабля расцвечивали вспышки орудийных залпов. Набегающий поток воздуха сносил к корме густые клубы дыма от выстрелов. Вверх, навстречу пикировщикам, тянулся лес трасс зенитных скорострелок. Именно скорострелки и причинили наибольший ущерб, расстроив атаку полка по двум «карманным» линкорам 17-го числа. Теперь же все скорострелки достались на долю пикировщиков.

Штурман, стиснув рукоятку сброса торпед, с бешеной скоростью просчитывал в уме задачу встречи торпеды с кораблем – так называемый торпедный треугольник. Несмотря на кажущуюся легкость задачи – подумаешь, попасть торпедой в корабль длиной в четверть километра, – это совсем не просто. Скорость торпеды – 40 узлов, скорость линкора на полном ходу не намного меньше – 30 узлов. Поэтому необходимо давать большое и при этом строго рассчитанное упреждение по курсу корабля. Причем величина упреждения зависит не только от соотношения скоростей торпеды и корабля, но и от угла между векторами их скоростей. На подводных лодках для расчета величины упреждения и момента выстрела имеется специальный счетно-вычислительный прибор. А летчику-штурману приходится рассчитывать упреждение по выученным наизусть таблицам, по оцененным на глаз скоростям и курсам. То есть согласно своей интуиции и опыту. Но и это не все. При слишком раннем сбросе торпеды требуется задавать большое упреждение, и, соответственно, снижается вероятность попадания в цель. При сбросе «в упор» торпеда после падения в воду нырнет в глубину на 20–30 метров и пройдет под килем корабля. Момент сброса также нужно точно рассчитать. Штурман Михеев недаром был лучшим специалистом полка в своем деле.

Сбросив торпеды, самолеты с ревом проносились перед линкором и веером расходились в стороны. Выше выходили из пике пикировщики. Отделившиеся от них бомбы густо висели в воздухе, падая на линкор. Корабль кренило на циркуляции, капитан пытался вывести его из-под удара. Бесполезно! При такой плотности бомб и торпед уклониться невозможно. Строгая математическая наука – теория вероятности, определяя случайное рассеяние бомб по площади и торпед по курсам, делает маневр уклонения при такой плотности нападения практически бесполезным.