Бодхисаттва - стр. 10
– Но ты же знаешь, я пишу книгу. Когда она появится, все изменится.
– Не смеши, что может измениться после появления твоей книги. Уверяю, ты получишь за нее гроши, а затем ее благополучно забудут.
– Еще недавно ты думала совсем по-другому.
– Я думала так же, как и сейчас. Мне просто не хотелось тебя расстраивать, гасить твой энтузиазм. Меня удивляет в этой ситуации только одно: ты настолько ослеплен, что веришь собственным же иллюзиям. По-моему, это высшая степень глупости и беспечности. А ведь у тебя семья. Как можно полагаться на такого человека, как ты. Что касается меня, то я всегда мечтала быть хозяйкой богатого дома. И не больше. Принимать гостей, обставлять квартиру, ездить туда, куда захочу, покупать то, что мне нравится. Сейчас мне все это предлагают. И я не собираюсь отказываться.
– Я прошу, подожди немного, все это будет у тебя.
– Откуда? Ты получишь наследство от американского дядюшки. Послушай, я давно все для себя решила и только ждала момента, когда появится Андрей. Теперь он появился и настала пора выполнить задуманное.
– А как же Анжела?
– Не волнуйся, с ней все в порядке, она будет жить с нами. У нее будет отдельная комната. А когда она вырастет, мы купим ей квартиру.
– И что она уже там, у него? – с испугом спросил он.
– Тебе же известно, что она сейчас у моей мамы.
– А она знает, что ты от меня уходишь?
– Да, я сказала ей.
– И как она отнеслась к этому великому событию в твоей жизни?
– Ты знаешь, гораздо спокойней, чем ты. Когда я ее привезла в новую квартиру, где ей предстоит жить, то она все сразу смекнула.
– В угоду своим прихотям ты отнимаешь у ребенка отца.
– Никого я у нее не отнимаю. Ты можешь видеть ее столько сколько захочешь. Да и Андрей отличный человек, я не сомневаюсь, что они подружатся. Я все сказала, теперь уж извини, но мне нужно собрать свои вещи.
– Ты уходишь прямо сейчас?
– Прямо сейчас. Во дворе меня ждет машина.
Из прихожей Эльвира принесла два больших элегантных чемодана, раскрыла их и, словно добычу в пасть, стала небрежно кидать туда вещи. Он молча наблюдал за ней; она никогда не отличалась чрезмерной аккуратностью и сейчас тоже не изменила себе; она даже не пыталась сложить свои платья и кофточки так, чтобы они меньше смялись. Молния одного из саквояжей никак не закрывалась, и Эльвира умоляюще посмотрела на него; он встал, прижал коленом крышку и застегнул его.
– Ну, вот и все, мой дорогой Герман, – без всяких признаков грусти проговорила она. – Посижу перед дальней дорогой в новую жизнь. – Эльвира присела на кончик кресла, но почти тут же вскочила. – Вот тебе мой новый адрес, когда захочешь навестить меня или дочь приходи в любое время. Естественно, кроме ночи, – засмеялась она. – Давай тебя поцелую на прощание.