Блюстители - стр. 18
– Возможно.
– Ладно, тогда обсудим данный вопрос позднее. Следующий – мистер Терренс Латтимор.
Мой подзащитный одарил судью таким взглядом, словно с удовольствием перерезал бы горло и ему.
– Сколько вам лет, мистер Латтимор?
– Пятнадцать.
– У вас есть деньги на частного адвоката?
Тот покачал головой.
– Вы хотите, чтобы ваши интересы представлял мистер Каллен Пост из Бюро государственных защитников?
Латтимор пожал плечами с таким видом, будто хотел дать понять, что ему безразлично.
Взглянув на меня, судья поинтересовался:
– Мистер Пост, вы уже познакомились со своим клиентом?
Мистер Пост ничего не ответил. То есть рот-то я открыл, однако не издал ни звука. Вместо этого я шагнул назад и уставился на судью, который вперил в меня непонимающий взгляд.
– Мистер Пост! – окликнул он меня.
В зале суда царила полная тишина, но мне в уши и прямо в мозг почему-то ввинчивался резкий, пронзительный звон. Колени мои словно утратили жесткость, дыхание давалось с трудом. Я сделал еще шаг назад, затем повернулся и стал продираться сквозь стоявших стеной полицейских. Пробившись к барьеру, я открыл калитку, запиравшуюся где-то на уровне коленей, и направился в сторону центрального прохода. При этом я задевал сотрудников полиции, но ни один из них не попытался остановить меня. Его честь сказал мне вслед что-то вроде: «Мистер Пост, куда вы?» Но мистер Пост и сам этого не знал.
Пройдя через главную дверь, я вышел из зала суда и отправился в туалет. Там я заперся в кабинке, и на меня накатил сильнейший приступ рвоты. Какое-то время меня прямо-таки выворачивало наизнанку – даже уже после того, как внутри ничего не осталось. Затем я выбрался из кабинки, подошел к раковине и несколько раз плеснул себе в лицо водой. Потом я вроде оказался на эскалаторе, но не могу утверждать это с уверенностью, поскольку полностью утратил не только слух, но также чувство времени и пространственную ориентацию. Я совершенно не помню, как покинул здание.
Придя в себя, я обнаружил, что сижу за рулем своей машины и еду на восток, в сторону окраины города, по Поплар-авеню. Нисколько того не желая, я проскочил на красный сигнал светофора и едва избежал серьезной аварии. Позади меня раздались сердитые гудки автомобильных клаксонов. Вскоре я осознал, что оставил свой чемоданчик с бумагами в зале суда, и эта мысль вызвала у меня улыбку. Я решил, что никогда больше там не появлюсь.
Родители моей матери жили на небольшой ферме в десяти милях от моего родного города, Дайерсберга, штат Теннесси. В тот день я в конце концов приехал туда. Я совершенно потерял счет времени и не мог припомнить, когда и почему принял решение отправиться в родные места. Впоследствии мои дед и бабка сказали, что, увидев меня, были крайне удивлены, но вскоре поняли, что мне нужна помощь. Они принялись расспрашивать меня о том, что произошло, однако я упорно молчал, устремив на родственников бессмысленный, остановившийся взгляд. Они уложили меня в постель и позвонили Брук.