Блуждающий разум - стр. 27
Еще один Мастер объявился два столетия спустя во времена Великой французской революции. По утверждению автора обнаруженных нами мемуаров, подлинное имя его было никому не известно, повсюду он фигурировал под псевдонимом Террю. По утверждению мемуариста, этот самый Террю был серым кардиналом революционного правительства. Именно он является идеологом якобинской диктатуры, с его подачи был создан Революционный Трибунал и начата кровавая вакханалия, получившая название Эпоха Террора.
Я не берусь судить действия Мигеля де Отеро и Террю. Нам слишком мало о них известно, чтобы выносить какой бы то ни было вердикт. Однако нельзя пройти мимо нескольких существенных моментов. Первое: нам ничего не известно о детских и юношеских годах будущих Мастеров. Второе: мы не знаем, удалось ли кому-то из Мастеров достигнуть цели, которую он перед собой ставил. Революционный террор или резня в Валь-д'Аране могли быть вовсе не целью, а лишь средством ее достижения. Третье: мы понятия не имеем, что происходило с Мастерами после описываемых событий. Нет ни одного достоверного сообщения о смерти Мастера. И, наконец, четвертое: Мастера становятся непосредственными участниками событий, ведущих к кардинальным переменам в обществе. Вопрос в том, являются ли они сами катализаторами этих перемен или же, обладая выдающимися аналитическими способностями и сверхинтуицией, превращающей их в пророков, они всегда оказываются в нужное время в нужном месте?
– Я так понимаю, все в конечном итоге сводится к вопросу, чем собирается заняться Муромский?
– Именно. Я более чем уверен, мы до сих пор ничего о нем не слышали только потому, что он еще не принял решение.
– Не наметил для себя цель?
– Точно.
– А какие вообще у него могут быть цели?
Соломон громко фыркнул и взмахнул обеими руками, как будто подбросил в воздух большого, тяжелого индюка, пытаясь заставить его лететь.
– Какая цель у реки? Какая цель у ветра?..
– Не нагнетай, Соломон, – расслабленно усмехнулся Димон. – Мы говорим не о природных стихиях, а о человеке. Может, он и обладает кучей выдающихся способностей, но перво-наперво он – человек. Может, он умнее и быстрее нас, но им движут те же самые эмоции.
– В этом я как раз не уверен, – покачал головой Соломон.
– Я в жизни не встречал человека, не подверженного эмоциям. Просто некоторые очень искусно это скрывают.
– Хотел бы я быть в этом так же уверен.
– Ладно! – Димон хлопнул в ладоши и как следует потер одну о другую. – Так какой у нас теперь план?
Соломон спрятал улыбку за воротником. В этом был весь Димон – для него главным было действие. Классический буддистский постулат «Сиди на берегу и жди, когда река пронесет мимо трупы твоих врагов» был явно не для него. Буддизм и Димон – вещи абсолютно не совместимые. Порой Соломон сетовал на нетерпеливость Димона. Но в то же время он понимал, что Димона следовало принимать таким, каков он есть, потому что перекроить его невозможно.