Блудный папа для сорванца - стр. 35

– Зачем ты это говоришь? Зачем вспоминаешь? Я не прошу тебя объяснять, как и что случилось. Я там была, не забывай, – напомнила я, сглотнув вязкий ком в горле. Мучительные горькие воспоминания преследовали и не отпускали.

Рваное платье… Холодная постель… Мятая купюра на прикроватной тумбочке… Такие вещи способны превратить в грязь даже самую лучшую ночь, полную страсти. Он растоптал мои чувства, сам того не понимая. И пошел дальше не оглядываясь.

– Если бы я знал, если бы я знал… – пробормотал Черкасов, заходив по кухне. Он отчего-то занервничал и стал ерошить волосы рукой. Я с удивлением следила за его перемещениями. И вздрогнула, когда он остановился и посмотрел мне прямо в глаза:

– Я вспоминаю, чтобы восстановить последовательность событий. Чтобы понять, почему ты лишила меня семи лет общения с моим ребенком. Обиделась? Влюбилась в своего мужа? – в голосе прорезались стальные нотки.

– Мне не на что было обижаться, – тихо произнесла я, – я просто строила свою жизнь вне зависимости от того, что происходит с тобой. Забеременела, а потом влюбилась и вышла замуж. Костя принял сына как своего.

– Суворовы знают? – вдруг спросил он, и я не видела смысла скрывать.

– Тая знает, но она всегда говорила, что я должна рассказать тебе.

– Ладно, надо с этим переспать, – решил он за нас двоих, и от неожиданного окончания беседы я тупо застыла, хлопая ресницами.

– Тогда до завтра? – нерешительно спросила я, готовясь проводить Черкасова, но он уходить не собирался, двигаясь не в сторону входной двери, а в гостевую спальню на втором этаже.

На том же этаже располагалась детская. Только в другом конце коридора. Мы так долго были порознь, что присутствие в том же доме, даже на расстоянии в несколько комнат, лишало меня равновесия.

– Гриша, подожди, – догнала я его уже на лестнице, шагающего по ступеням широким решительным шагом. – Тебе лучше уехать, – зашептала, смотря вверх на высокую мужскую фигуру.

– Куда мне ехать? На ночь глядя, когда всё замело. Я останусь тут. Утром, если рука у Кирюхи будет в порядке, поедем на дачу к Суворовым.

– Ты не должен оставаться в этом доме, вместе с нами. Что я скажу сыну? Это неприемлемо. Он не поймет, я не смогу объяснить.

– Перестань дергаться, ты перенервничала, устала. Ложись спать, завтра мы во всём разберемся. С утра я ненадолго уеду, а потом вернусь. Не волнуйся, Лиз, я не собираюсь ошарашивать и пугать собственного ребенка, но и из вашей жизни никуда не денусь. И, в отличие от тебя, я посоветуюсь с тобой по поводу того, как рассказать ему обо мне.