Размер шрифта
-
+

Блок за 30 минут - стр. 11

Как бы придавлено к земле…
Но снова в золотом тумане
Как будто неземной аккорд…
Он близок, миг рукоплесканий
И жалкий мировой рекорд!
Все ниже спуск винтообразный,
Все круче лопастей извив,
И вдруг… нелепый, безобразный
В однообразьи перерыв…
И зверь с умолкшими винтами
Повис пугающим углом…
Ищи отцветшими глазами
Опоры в воздухе… пустом!
Уж поздно: на траве равнины
Крыла измятая дуга…
В сплетеньи проволок машины
Рука – мертвее рычага…
Зачем ты в небе был, отважный,
В свой первый и последний раз?
Чтоб львице светской и продажной
Поднять к тебе фиалки глаз?
Или восторг самозабвенья
Губительный изведал ты,
Безумно возалкал паденья
И сам остановил винты?
Иль отравил твой мозг несчастный
Грядущих войн ужасный вид:
Ночной летун, во мгле ненастной
Земле несущий динамит?
Написано в 1910 году

В 1910 году в России впервые был публично продемонстрирован полет на аэроплане летчика М.Н. Ефимова, а буквально накануне во Франции – был поставлен мировой рекорд нахождения в воздухе с пассажирами. Все общество захлестнула любовь к авиации, не стал исключением и А. Блок. Он часто приходил на импровизированный аэродром, наблюдать за летчиками, рекордами, ликовал и радовался вместе со всеми.

Но несколько раз на глазах поэта гибли летчики. Именно этому посвящено стихотворение – прослеживается связь с мифом об Икаре, который также слишком возгордился идеей полета. Поэтому завершает стих немой вопрос поэта: «Зачем?»

Балаган

Ну, старая кляча, пойдем ломать своего Шекспира!

(Кин)
Над черной слякотью дороги
Не поднимается туман.
Везут, покряхтывая, дроги
Мой полинялый балаган
Лицо дневное Арлекина
Ещё бледней, чем лик Пьеро
И в угол прячет Коломбина
Лохмотья, сшитые пестро…
Тащитесь, траурные клячи!
Актеры, правьте ремесло,
Чтобы от истины ходячей
Всем стало больно и светло!
В тайник души проникла плесень,
Но надо плакать, петь, идти,
Чтоб в рай моих заморских песен
Открылись торные пути.

В стихотворении отображена вся несправедливость и социальное неравенство общества тех лет. И автор не случайно сравнивает его с балаганом – где каждый сам по себе, каждый носит маску на публике и не является тем, кем хочет казаться. Отсюда сравнение: «…Лицо дневное Арлекина Ещё бледней, чем лик Пьеро…» – показатель усталости, болезненности. Или следующая строчка: «…И в угол прячет Коломбина Лохмотья, сшитые пестро…» – желание спрятать реально существующее положение дел. Стыд от нищеты, социальной незащищенности, отчаяние.

И призыв автора «…править ремесло…» в значении – хватит притворяться, откройте истину, чтобы «…Всем стало больно и светло…». Но этого сделать нельзя, хотя и надоела внешняя позолота, под которой скрывается грязь и безразличие: «…В тайник души проникла плесень…», нужно продолжать играть свою роль: «…Но надо плакать, петь, идти…» для того, чтобы сохранить видимость приличия и иллюзию того, что все так и должно быть.

Страница 11