«Ближние люди» первых Романовых - стр. 5

. Впрочем, место фаворита пустовало недолго, в последние годы в окружении великого князя Василия III выдвинулся боярин Михаил Юрьевич Захарьин – один из предков Романовых.

Единственным в своем роде случаем фавора у правительницы Елены Глинской была история боярина и конюшего князя Ивана Федоровича Овчины Оболенского. Во времена Василия III он не был особенно заметен на службе и получил свой боярский чин только после начала правления Ивана IV (1533–1584) и «регентства» его матери великой княгини Елены Глинской в 1533–1538 годах. Всё встанет на свои места, если вспомнить, что родная сестра фаворита, вдова дворецкого Василия III Аграфена Челяднина, была мамкой Ивана IV. Давая предсмертные распоряжения, великий князь Василий III завещал ей «ни пяди» не отступать от своего наследника. И вполне естественно, что родственники верховых боярынь из женского двора великой княгини Елены Глинской остались ее первыми советницами и способствовали движению в чинах своих близких. Тем более что их было совсем немного и все они принадлежали к аристократической и служебной элите московских великих князей. Так быстро произошло возвышение князя Ивана Овчины Оболенского, с июля 1534 года упоминавшегося с чином боярина и конюшего. Важнейший в дворцовом управлении чин, изначально связанный со взиманием налога с клеймения лошадей, с этого времени является главным признаком власти первого человека и его особенного влияния в окружении монарха.

Конечно, уже современники обсуждали столь неожиданный союз молодой вдовы великого князя с одним из своих бояр, получившим широкие права в управлении. Князя Ивана Федоровича Овчину Оболенского назначали воеводой в войска, он принимал послов, судил спорные дела в комиссии Боярской думы. Правда, историки заметили, что правительница Елена Глинская считалась с местническим положением дел, роль князя Ивана Овчины Оболенского была уравновешена возвышением другого аристократа, князя-Рюриковича, родственника московских великих князей Василия Васильевича Шуйского, чье имя как раз находилось в самом верху списка членов Боярской думы. Поэтому в документах военной или дипломатической службы его имя стояло выше имени князя Ивана Овчины Оболенского. Исследователь истории «вдовствующего царства» 30—40-х годов XVI века Михаил Маркович Кром разыскал документы, где о князьях Василии Шуйском и Иване Овчине Оболенском сказано как о «ближних людях» великого князя Ивана IV. Казус случился в 1538 году, когда из Крыма, где уже знали о появлении в окружении правительницы новых главных советников, попросили прислать именно их в качестве великих послов к крымскому хану («царю»). И получили ответ, вписанный в посольский наказ: «И ты б царю говорил: царь, господине, князь Василей Васильевич Шуйской и князь Иван Федорович у государя нашего люди великие и ближние: государю их пригоже пъри собя держати, занеже государь великой, а леты еще млад…»