Блеск - стр. 13

Но страж, который говорит, новенький. Вопреки похмелью я тотчас оживляюсь. Нечасто ко мне приставляют новичков.

Я изучаю новобранца. Кажется, будто ему недавно исполнилось семнадцать зим, на лице еще есть отметины оспы, а тело нескладное. Наверное, его только призвали из города. Все вступившие в зрелую пору мужчины немедля поступают на службу в армию царя Мидаса, если у них нет прав на земледелие.

– Как тебя зовут? – спрашиваю я и, подойдя к решетке, обхватываю руками прутья.

Юноша резко переводит на меня взгляд и поправляет свои золотые доспехи, на грудной части которых гордо сияет герб в виде колокола.

– Джок.

Дигби испепеляет его глазами:

– Не болтай с ней.

Джок задумчиво кусает губу:

– Почему?

– Потому что таков приказ – вот почему.

Джок пожимает плечами, и я с растущим любопытством наблюдаю за их разговором. Интересно, а он когда-нибудь согласится поиграть со мной?

– Думаешь, дырка у нее тоже золотая? – внезапно спрашивает Джок и, наклонив голову, смотрит на меня.

Поняла, выходит, он не заинтересован в пьяных играх. Учту.

– Невежливо говорить об интимных частях тела в присутствии этого человека, – язвительно говорю ему я, и от моей бесцеремонности его брови в удивлении взлетают вверх.

– Но ты наложница, – нахмурившись, спорит он. – Ты интересна именно этим.

Ничего себе. Оказывается, Джок – тот еще мерзавец.

Я сжимаю золотые прутья и смотрю с прищуром на юнца.

– Наложницы хороши не только этим. Обычно у нас еще отменные сиськи, – сухо отвечаю я.

Вместо того чтобы уловить мой едкий тон, он просто пребывает в радостном волнении. Думается, Джок к тому же еще и идиот.

Дигби поворачивается к нему:

– Осторожнее, парень. Если царь услышит, что ты обсуждаешь тело его фаворитки, то насадит твою голову на золотой кол быстрее, чем ты успеешь произнести «вот же черт».

Джок обводит меня взглядом, словно и вовсе не слушает Дигби.

– Я лишь хочу сказать, что она настоящее украшение, – отвечает он, явно не желая затыкаться. – Я считал мифом слухи о том, что царь Мидас позолотил свою любимую наложницу. – Джок почесывает взъерошенные волосы цвета грязи. – Есть идеи, как он это сделал?

– Что сделал? – с откровенным раздражением спрашивает Дигби.

– Ну… разве все, к чему он прикасается, не должно превращаться в чистое золото? Тогда разве она не должна быть сейчас статуей?

Дигби смотрит на него как на дурака:

– Оглянись, мальчишка. Что-то царь превращает в золото, а что-то просто сохраняет свою форму и становится золотым – вроде портьер и прочего хлама. Черт возьми, я понятия не имею, как ему это удается, да мне и плевать, потому что это не входит в мои обязанности. Моя обязанность – охранять верхнее крыло замка и его фаворитку, что я и делаю. Будь ты умным малым, то взял бы с меня пример и перестал трепаться. А теперь иди, совершай свой обход.