Блеск и нищета Жанны Дюбарри - стр. 46
Беспокойство по поводу его здоровья утихло только через три недели. Потом еще две недели ушли на то, чтобы Король с рукой на перевязи смог вернуться к активной жизни. Наступил март. График проведения различных церемоний был расписан на полтора месяца вперед, включая, в частности, свадьбу герцога Шартрского[97]. 21 апреля наконец, когда все уже решили, что эта церемония так никогда не состоится и звезда мадам Дюбарри сильно поблекла, а все враги уже предвкушали ее неизбежное и скорое изгнание, Король объявил: представление состоится утром следующего дня.
23 апреля 1769 года
(от графа де Мерси-Аржанто, посла Австрии, императрице Марии Терезии)
Ваше Величество,
Большое несчастье видеть, как великий Король вынужден в течение целого часа ждать ту, ради кого собрались министры и послы. Придет ли она? Или больше никогда не появится? Этого не мог сказать никто. Увы, трудно было удержаться от смеха при виде ходившего взад-вперед с опущенной головой молчаливого Короля.
Вдохновитель этого фарса, маршал-герцог де Ришелье, представлялся Жокриссом[98], фланируя от своего повелителя до окна, через которое никого не было видно, возвращаясь к Королю, чтобы доложить, что никого не увидел. Наконец великий монарх скрепя сердце приготовился уже отменить церемонию, и это огорчило его намного больше, чем сдача Индии и Канады англичанам.
И вдруг появилась та, кого уже больше не ждали, настоящая жирандоль, сверкающая бриллиантами в сотни тысяч ливров, которые освещали ее с головы до ног. Причиной опоздания была голова, не то, что внутри или, вернее, чего там нет, а прическа: это было головокружительное сооружение из волос, служившее вазой для цветов, стебли которых стояли в маленьких бутылочках с водой, укрытых в шиньоне высотой в два фута. Именно из-за прически графини Европа, собравшаяся в большом кабинете Короля, сдерживала зевоту целый час.
Однако бывшая куртизанка проявила большое умение держать себя и прекрасно себя чувствовала во всех смыслах слова. Самые суровые критики вынуждены были снова восхититься не только ее необычайной красотой, не только ослепительной элегантностью наряда, но особенной грациозностью ее походки и поведения: три принятых этикетом реверанса, сделать их безупречно, как известно, очень трудно, были выполнены чрезвычайно легко и изящно. Она всякий раз умудрялась ловко отбрасывать ногой подол платья, которое обычно бывает опасным препятствием и может привести к падению дамы и ее гордости. Но мадам Дюбарри прошла это испытание удачно, к большому удовлетворению партии Ришелье и Короля.