Блеск и нищета Жанны Дюбарри - стр. 40

(…)

Граф Дюбарри по прозвищу Плут и мадемуазель Дюбарри[90] давали Жанне советы или, скорее, подсказывали ей замыслы маршала де Ришелье и герцога д’Эгильона. Иногда они даже заставляли ее действовать в нужном направлении при принятии важных политических решений. Под предлогом того, что паж, который сопровождал Карла I в изгнании, носил фамилию Дюбарри или Бэрримор, в Лондоне для графини Дюбарри был куплен прекрасный портрет, сегодня он находится в нашем Музее. Мадам Дюбарри повесила его в своем салоне, а когда увидела, что король в таком гневе, что готов разогнать парламент и сформировать другой, названный позже парламентом Мопо[91], посоветовала ему взглянуть на портрет короля, который пошел на уступки своему парламенту.

«Мемуары» мадам Кампан, где дается этот настолько лишенный снисходительности портрет Жанны, были написаны после страшных событии[у стоивших жизни ей и многим ее врагам. Но все же ни время, ни смерть дорогих ее сердцу людей, что могло бы примирить давних противникову не уменьшили враждебности автора мемуаров к Жаннеу жертве предрассудков «этой страны». В последние годы существования монархии при Дворе царствовали роскошь и при этом ужасная мелочность.

Из трех рассказанных историй: о заседании Совета, о брошенных в огонь письмах, о покупке портрета Карла I, по меньшей мере, первая и третья соответствуют истине. Ложь, недоброе отношение видны в освещении фактов, но не в изложении событий. Летописец более доброжелательный или просто более объективный, чем мадам Кампан, подчеркнул бы тот факт, что, в отличие от Помпадуру которая лезла во все дела и утверждала, что правит страной от имени Короля, Жанна присутствовала на заседания Совета просто потому, что они часто по желанию Короля проходили в ее покоях. Она не высказывала на них никаких мыслей и суждений, способных повлиять на политику. Пусть фаворитка вела себя смешно, пусть неловко пыталась привнести в них некую веселость, но разве этот промах настолько непростителен, что о нем стоит говорить спустя десятилетия?

Мадам Кампан явно не была подругой новоиспеченной графини Дюбарри. Даже само положение нашей мемуаристки, официальной чтицы дочерей Короля, а затем первой горничной королевы Марии Антуанетты, ставило ее в ряды противников Жанны.

Неприязнь, которую королевские дочери единодушно испытывали к «шлюхе» своего отца, была все же умеренной, по меньшей мере, в проявлениях, вследствие их посредственного умственного развития и недостаточного воспитания. Хотя, как и все при Дворе, они были обуреваемы пристрастием к интригам, в этом особого таланта не проявили. Король, их отец, питал к ним любовь, но совсем их не уважал. Он относился к ним с некой отцовской нежностью и беззастенчивостью, с какой, если можно так выразиться, относился к домашним животным.