Блеск и нищета Жанны Дюбарри - стр. 35

шесть недель тому назад. Он рассчитывает, что Король скоро прогонит меня, что я ему надоем, как это было с сотнями женщин до меня, но тут он глубоко ошибается.

Он думает погубить меня, распространяя слухи, что я продажная девка, о чем никто другой не посмел бы сказать вслух, хотя никто этого не смог бы и отрицать. Он уверяет, что Король единственный, кто ничего об этом не знает, хотя и тут он тоже ошибается. Он уверен: если Король не огорчен моим прошлым, то разочаруется и в наслаждениях, которые я ему доставляю. И тут он опять-таки ошибается, поскольку новый любовник, пусть он уже и не молод, очень любит непознанные еще удовольствия, и ему все равно, что их обычно доставляют в борделях.

Как поживает мой толстый суженый? Побеспокойтесь о том, чтобы его брюхо не лопнуло до свадьбы, которая уже скоро. Я хочу, чтобы жених был чист и благопристоен, по крайней мере в течение одного часа. Пусть воздержится от частых посещений салона Дюкенуа или других увеселительных заведений. Пусть, в конце концов, будет самым лучшим из мужей: он уже рогоносец, что не так уж и плохо. Он должен быть также добродетелен, экономен и, главное, скромен.

Естественно, я хочу этого только на время. Пусть потом возвращается в Гасконь, где мы дадим ему возможность снова стать гасконцем, напиваться в стельку и есть чеснок…

Я не стал здесь соблюдать хронологию, решив привести это письмо Жанны из Компьеня, датированное точно июлем 1768 года, после обмена письмами в сентябре некоторыми участниками интриги. Письмо Жанны как бы заранее подводит итог всем событиям и спорам, которые назревали. Непосредственный и насмешливый тон вполне свойственен нашей красотке, и его также приятно читать. Она совершенно лишена серьезности. Эта восхитительная беззаботная девушка видела далеко и оценивала все правильно. В тот момент, когда он мог легко ее погубить, Шуазель решил игнорировать новую любовницу Короля. Кастовые предрассудки и гордость помешали Министру правильно оценить ситуацию. Он решил, что Жанна была слишком низкого происхождения и станет для Короля лишь развлечением безо всякого будущего.

23 июля был подписан брачный контракт Жанны и Гильома Дюбарри. Его статьи были крайне необычными и направлены на четкое разделение имущества и даже тел будущих супругов. Свадьба была отпразднована 1 сентября, объявления были помещены в парижских церквях Святого Евстахия и Святого Лаврентия. Священник, освятивший этот странный союз, звался Жан-Батистом Гомаром де Вобернье, и есть основания полагать, что он был тем самым «монашком», о котором упомянул Шуазель в своих «Мемуарах», то есть родным отцом Жанны. В составленном после этого брачном свидетельстве в качестве ее отца был указан другой Гомар де Вобернье, предполагаемый брат священника.