Блаженны мёртвые - стр. 24
– Все так говорят. Как случится что-нибудь нехорошее, так сразу вас вспоминают.
– Какая дичь!
Сат возмущённо трясёт головой и залпом выпивает шампанское. Суёт в рот ложечку с красной икрой. Задумчиво жуёт.
– Ничего,– одобряет он.– Свежая.
Берёт в руки персик и вгрызается в сочную мякоть.
– Как я могу любить войны, голод и прочие напасти, если у меня, благодаря им, в десятки, в сотни, в тысячи раз возрастает объём работы? Понравятся вам десятикратные нагрузки при той же зарплате?
– Нет,– честно сознаётся Принцесса, осушая крохотными глоточками бокал с шампанским.
– А чем я хуже вас?
Принцесса растерянно хлопает мохнатыми ресницами.
– Как что произойдёт, так люди с ума начинают сходить, толпами валят. Изволь брать в заклад их бессмертные души. Единственную и неповторимую душу ценят дешевле пары старых стоптанных калош. А, может, у меня план давным-давно перевыполнен? Это никого не интересует. Бери душу и баста. И деньги на бочку.
Сат тяжко вздыхает.
– Почему, думаете, я торчу у вас, в России?
– Почему?
– Как началась ваша проклятая перестройка, как пошли ваши идиотские реформы, у меня моментально образовался колоссальный фронт работы. Забыл, когда был в отпуске. Да что там отпуск. Ни сна, ни отдыха, попить-поесть некогда. За третьи сутки, поверите, первый раз сажусь за стол по-человечески. Всё куски, всё на ходу.
– Вам не позавидуешь.
– Собачья работа.
Сат обречённо машет рукой и сплёвывает на пол косточку от персика.
– Что обидно? Ложь и людская неблагодарность. А что пишут обо мне? Глаза на лоб лезут, давление чёрт знает до каких пределов поднимается. Взять ту же Библию, которую вы поминали. Лживейшая книга. Меня в ней с ног до головы обливают грязью, а за что, спрашивается?
– Что же там ложь?
– Всё. Начиная с первой страницы. Взять хотя бы главное обвинение, которое бросают мне в лицо.
– Что вы имеете в виду?
– Так называемое соблазнение вашей прародительницы Евы.
– Разве вы её не соблазнили?
– Милая моя, пораскиньте мозгами. Вы только представьте: Рай, чудеснейший климат без холодов и русских морозов, прекраснейший, вечно зелёный сад. И в этом райском уголочке мается от безделья молодой здоровый мужик, рядом с которым постоянно вертится молодая ядрёная девка, кровь с молоком. Причём оба, что называется, в одежде Адама и Евы, то есть, простите за вульгарное выражение, голые. Долго ли до греха? Требуется ли кого искушать и соблазнять?
– Пожалуй, вы правы,– вздыхает Принцесса.
– И так во всём. Чиновник проворовался – я виноват; шофёр нажрался, врезался в столб – меня вспоминают; удобрения пропили, рожь не выросла – меня проклинают; старый хрыч обрюхатил сноху, пока родимый сынок по командировкам путался – опять я в ответе. Тошно повторять те мерзости, которые мне приписывают.