Бланка - стр. 48
- Я не смог удержаться, прости, - сказал Бьорн через пару минут мне в губы, отстранившись от них буквально на миллиметр. - Ты не злишься, Малышка?
- Нет. Скорее, дико смущаюсь... - тихо ответила я, немного нахмурившись и пряча от него глаза.
- Почему? Объясни мне, Пташка, пожалуйста.
- Ну... я же не умею целоваться. Это был мой первый поцелуй. Боюсь, что ты будешь смеяться над моей неопытностью, - бормотала я, злясь на себя за свою откровенность.
Он громко выдохнул и крепко прижал меня к себе, целуя в макушку и громко порыкивая изредка. Интересно, какой у него Зверь? И каково это - быть любимой оборотнем? Не в фантазиях писателей, сценаристов и режиссёров, а в этой странной и пока чужеродной для меня действительности. Интересно. Очень. И, похоже, внутренне я уже была готова узнать это.
- Я не буду смеяться. Никто из нас не будет. Только и ты пообещай мне не подшучивать над Аюби, хорошо? - его голос звучал так нежно и ласково, что я осмелилась взглянуть в его глаза, демонстрируя искреннее недоумение.
Бьорн поцеловал меня в нос и еле слышно прошептал мне на ухо:
- Он никогда ещё не касался тела женщины. Никак. Ничем. Можешь представить его уровень неопытности?
Я неверяще покачала головой и прошептала:
- Не может быть!
- Отчего же? - Бьорн склонил голову набок, пристально разглядывая меня.
- Он же такой, такой привлекательный! И сильный, и добрый, и заботливый, и справедливый. И до сих пор нецелованный? Не верю! - мои рассуждения вызвали у Бьорна грустную улыбку, а я осеклась. - Ой!
Что я несу? Они же оба - Низшие, а точнее - Отвергнутый и Низший. И если Бьорн явно был опытен в делах общения с женщинами, то Аюби... Глупая, глупая Бланка. Хорошо, что я не ляпнула всё это самому Рыжику.
- А я? Каким ты увидела меня, Крошка? - спросил Бьорн, а в его глазах сияла решимость. - Я достоин твоего внимания, Волшебная Птичка?
Я прислушалась к себе и, чуть помедлив, потянулась к нему губами, решив ответить на этот вопрос без слов. Он словно окаменел, разглядывая меня с жадностью и неверием, побуждая стать смелее и раскованнее. Бьорн переводил взгляд с моих губ на шею, глаза, щёки, нос, а я чувствовала себя самой красивой и желанной в этот момент. Любуется! Жаждет. Возрождается!
Этот прекрасный брюнет мог легко свести с ума любую из женщин, но сейчас передо мной он был таким открытым, искренним и беззащитным, что даже я - неискушённая девственница, чувствовала себя его Госпожой. Он отдавал себя мне, подчинялся моему желанию и горел от нахлынувших чувств, еле сдерживаясь.
Его выдержки не хватило буквально на долю секунды. С глухим стоном он сгрёб меня своими ручищами, обнимая так сильно, что я охнула от неожиданности, а потом уронил на мягкое, но упругое ложе, нависая надо мной горячей глыбой.