Благословенные монстры - стр. 48
– Это неправда, Надя.
Она смерила Рашида недоверчивым взглядом, но его упорный оптимизм вселял надежду на лучшее будущее.
Воздух разрезал еще один крик, и Рашид вздрогнул от неожиданности.
– Ты привыкнешь, – сказала Надя.
– Не уверен, что хочу к этому привыкать.
– Малахия обо всем знал?
Рашид нахмурился, и его лицо исказилось от ярости.
– Париджахан говорит, что она не раскрыла ему всех подробностей, но я думаю, она лжет, – он печально улыбнулся. – Я все еще не знаю, что мне делать, и никто не может мне с этим помочь.
– А что насчет Остии?
– Разве она согласится?
Надя задумалась. Остия никогда не была враждебна к ней или Париджахан, и, насколько она могла вспомнить, транавийка особо не возражала против компании Рашида.
– Сложно сказать, но я думаю, что согласится. Только она наверняка расскажет обо всем Кате.
– Я что-то пропустил?
– Пока нет, но, если вы с Пардж захотите сделать ставки, я готова поспорить, что Катя вот-вот закрутит скандальный роман с транавийской генеральшей.
– Послушай…
– Думаешь, я забыла, как вы делали ставки на меня и Малахию? – Между ними повисла долгая пауза. – Я помогу, если смогу. Но сомневаюсь, что наши силы хоть чем-то похожи.
– Девушка, которую я встретил в горах, убила бы меня за использование отличной от ее магии.
– Та девушка во многом ошибалась, – сказала Надя, безуспешно пытаясь скрыть меланхолию, которая звучала в ее голосе. – Она давно мертва.
Надя не могла уснуть. Она продолжала сидеть в дозоре, даже когда ее очередь подошла к концу. Лес казался спокойным, если не считать криков, к которым она уже успела привыкнуть.
Внезапно в воздухе повеяло магией, и, прежде чем она успела вскочить на ноги, ее швырнуло на землю.
– Вот и ты, – на ее шее сомкнулись железные когти, а в ушах зазвучал шипящий, искаженный голос. – Что ты наделала, маленькая клиричка?
Темные пряди падали на бледное лицо, и Надино сердце невольно сжалось, хотя она прекрасно понимала, что это не он.
– Живия.
– Где он? – Живия прижала Надю к земле. Ее глаза почернели, а зубы превратились в железные иглы.
Надя захрипела.
– Слезь с меня, – яростно прошипела она. – И закрой рот, пока всех не перебудила. – Катя без раздумий убила бы Стервятницу на месте.
Пока Живия, замерев, вглядывалась в ее лицо, Надя старалась не думать о том, как сильно эта Стервятница напоминала Малахию. Они могли бы быть родственниками. Хотя эта честь, по-видимому, принадлежала Серефину.
И Надя ничего не рассказала. А ведь она сложила кусочки головоломки еще до того, как лес окончательно исказил Малахию, превратив его в чудовище. Ей следовало ему рассказать. Надя знала, что его гложет одиночество. Он хотел знать, кто его семья. Но ему не нравился Серефин, и она боялась, что Малахия плохо отреагирует на ее подозрения. Поэтому она оставила свои догадки при себе, а потом было уже слишком поздно.