Благородный Дом. Роман о Гонконге. Книга 2. Рискованная игра - стр. 130

– А это кто такая?

– Карен Юань – внучка Робба Струана. У Робба, сводного брата Дирка Струана, была наложница по имени Яо Минсу, от которой у него родилась дочь Изабель. Изабель вышла замуж за Джона Юаня, незаконного сына Джеффа Купера. Джон Юань стал известным пиратом и контрабандистом опиума, а Изабель посмертно получила широкую и печальную славу: она играла в мацзян по-крупному и два раза проигрывала все состояние мужа. Так вот, дочь Изабель и Джона Юаня, Карен, вышла замуж за сэра Гордона Чэня. Вообще-то, она была у него вторая жена, то есть, скорее, любовница, но этот брак считался вполне законным. Здесь до сих пор китаец может на законных основаниях иметь сколько угодно жен.

– Это удобно!

– Для мужчины! – улыбнулась Орланда. – Так что эта крохотная ветвь Юаней – потомки Купера. Чжуны и Чэни – от Дирка Струана. Суны, Тупы и Дуны – от художника Аристотеля Квэнса. Здесь, в Гонконге, дети по традиции берут фамилию матери, а мать обычно простая девушка, проданная в наложницы родителями.

– Родителями?

– В большинстве случаев – да, – не моргнув глазом сказала она. – Тун тянь юй мин – «Слушайся небес и следуй судьбе». Особенно когда тебе нечего есть. – Она пожала плечами. – В этом нет ничего постыдного, Линк, никакой потери лица. Во всяком случае, в Азии.

– Откуда ты столько знаешь о Струанах, Куперах, всех этих наложницах и прочем?

– Так ведь город небольшой, и мы все любим тайны. На самом деле никаких тайн в Гонконге нет. Среди своих – если это действительно свои – все знают всё обо всех. Ну почти всё. Как я уже говорила, у нас здесь очень глубокие корни. И не забывай, что Чэни, Юани и Суны – евразийцы. Я уже говорила, что евразийцы женятся на евразийцах, поэтому мы должны знать, от кого произошли. Англичане или китайцы не склонны сочетаться с нами брачными узами, они видят в нас лишь любовниц или любовников. – Она потихоньку пила вино, и он был восхищен тонкостью и грацией ее движений. – В китайских семьях есть традиция записывать свою генеалогию в деревенских книгах. Это единственное законное свидетельство, по которому можно проследить преемственность: никаких метрик у них никогда не водилось. – Она улыбнулась. – Возвращаясь к твоему вопросу. И Иэн Данросс, и Квиллан будут рады воспользоваться твоими деньгами и твоим положением на рынке Штатов. И ты получишь прибыль с любым из них – если тебя устроит роль молчаливого партнера.

Бартлетт задумчиво перевел взгляд на вид за окном.

Она терпеливо ждала, позволяя ему поразмышлять и оставаясь неподвижной. «Как я рада, что Квиллан такой хороший учитель и такой умный человек, – думала она. – И такой мудрый. Он опять оказался прав».