Благородный Дом. Роман о Гонконге. Книга 1. На краю пропасти - стр. 27
– Айийя, – с деланым неудовольствием воскликнул Рябой Тан, хотя с только что взятой фишкой до выигрышной комбинации ему не хватало лишь еще одной. Игра эта напоминает британский джин-рамми. – Мать их всех ети, если я не выиграю! – проговорил он, снося фишку демонстративным жестом.
– Твою, если ты выиграешь, а я нет! – откликнулся еще один игрок, и все засмеялись.
– И этих заморских дьяволов из Золотой Горы,[21] если их не будет сегодня вечером, – сказал Пун Хорошая Погода.
– Будут, – уверенно заявил Четырехпалый У. – Заморские дьяволы не отходят от расписаний ни на шаг. Во всяком случае, я послал Седьмого Сына в аэропорт проверить.
Взявшись было за новую фишку, он остановился и посмотрел через плечо, окинув критическим взглядом проходившую мимо рыбацкую джонку, которая, мирно пыхтя, направлялась в узкий просвет между бортами лодок к выходу из гавани. Она несла только топовые огни и огни левого и правого борта и якобы выходила в море за рыбой, но это была одна из его джонок, и шла она на перехват тайского траулера с грузом опиума. Когда джонка благополучно проследовала мимо, он снова сосредоточился на игре. Наступило время отлива, но глубины вблизи окруженных лодками островов были значительные. С берега и отмелей доносилась жуткая вонь гниющих водорослей, моллюсков и человеческих экскрементов.
На большей части сампанов и джонок было темно, их многочисленные обитатели уже легли спать. Кое-где горели масляные лампы. Лодки всевозможных размеров были пришвартованы одна к другой, казалось, в беспорядке, и между этими плавучими поселками оставались крохотные полоски моря. Здесь обретались танка[22] и хакка[23] – лодочные жители, которые проводили на плаву весь свой век, рождались на плаву и умирали. Многие лодки никогда не покидали стоянок: они так и покачивались на воде, составленные вместе, пока не давали течь, или не разваливались, или их не уносило тайфуном, или они не погибали в огне поражающих воображение пожарищ, которые нередко прокатывались по лодочным поселкам, когда по чьей-то неосторожности падала лампа или в открытый огонь, который разводили, несмотря ни на что, попадало что-нибудь легко возгорающееся.
– Дед! – закричал мальчик лет двенадцати.
– Что там такое? – откликнулся У.
– На пирсе, смотрите – Седьмой Сын! – Маленький впередсмотрящий указывал на берег.
У и все остальные вскочили и стали вглядываться в сторону берега. Там молодой китаец в джинсах и ловко сидящей футболке расплачивался с водителем такси. Такси остановилось у трапа одного из огромных плавучих ресторанов, пришвартованных в сотне ярдов к современным пирсам. Таких цветастых плавучих дворцов было четыре, трех-, четырех- и пятиэтажных, сверкающих огнями во всем великолепии своих ярко-красных и зеленых с золотом китайских крыш с загнутыми вверх углами, фигурами богов, фантастических животных и драконов.