Битва за империю - стр. 27
– Верно. – Алексей ласково погладил девчонку по голове. – Не прогоню. Куда уж тебя теперь девать, чудо рыженькое?! Однако… – он тут же стал серьезным. – Хочу тебя сразу предупредить, я вскоре собираюсь уехать.
– И я!
– Уехать далеко на север, быть может, навсегда.
– Я тоже поеду с тобой. Не оставляй меня. Ну пожалуйста.
– Ладно, уговорила, – молодой человек прижал к себе девушку и улыбнулся – и в самом деле, не гнать же ее теперь.
Но и ведь и с собой не возьмешь, остается куда-нибудь ее пристроить. Но это, конечно, не сейчас, позже. Сейчас выждать. Эх, родственники ее отыскались бы, что ли…
– Ну, Аннушка? Куда пойдем?
– Уж точно не обратно в город. – Анна с содроганием посмотрела на растекающиеся по всему небу дымы. – Я знаю здесь одно местечко, тут не далеко. Идем?
– Стойте. – Бабка Гаргантида выбралась из своей хижины с небольшим мешком в руках. – Возьмите. – Она протянула мешок Алексею. – Здесь пресные лепешки, сыр, плетеная фляга с вином.
– Да хранит тебя Бог! – с поклоном принимая подарок, искренне промолвил молодой человек.
– И вас, и вас… – Старуха мелко перекрестилась и, что-то неразборчиво пробормотав, снова скрылась в хижине.
– Зря она индюшек не прибрала, – уходя, задумчиво оглянулась Анна. – Не ровен час – турки. Половят всю птицу.
– Ей виднее, – имея в виду ведьму, Алексей скривил губы. – Ну, веди же! Показывай, где твое место?
Он вновь надел на голову тюрбан, а девушку связал грубой веревкой. И не зря! Не успели беглецы пройти и пару десятков шагов, как тут же наткнулись на турецкий разъезд в количестве трех вооруженных короткими копьями всадников.
– Салам! – широко улыбнувшись, приветствовал всадников Алексей.
– Хорошую ты себе девку добыл, вай! – начал было один… и тут же осекся под бешеным взглядом соратника – горбоносого, в белой, испачканной чьей-то кровью чалме и с кривой саблей у пояса. По-видимому, тот был в этой группе старшим.
– Кто таков? – подозрительно прищурившись, спросил горбоносый. – Кто твой кашевар?
– Кашевар? – Протокуратор только сейчас сообразил, что в турецком войске используются «кухонные» термины, так командир отряда назывался «поваром», десятники – «разливающими», а сам султан гордо именовался «отцом-кормильцем».
И вдруг глаза главного турка вспыхнули, а рука потянулась к сабле… Он явно что-то увидел. Что?
– Руби его! – с визгом заорал горбоносый…
Но вытащить саблю не успел – Алексей оказался проворнее, всадив в бок турку клинок!
И тут же рубанул по морде коня другого, а третью лошадь Анна больно стегнула по глазам веревкой.
Лошади отшатнулись, заржали, едва не сбрасывая с себя седоков.