Бирюк - стр. 19

Неожиданно мой спаситель остановился и стал меня от себя отцеплять. Нет, только не еще раз! Я не могу больше без него остаться! Борясь с ним, цеплялась еще сильнее. Вжималась губами в его кожу где попало. Не целовала. Прилипала, удерживая контакт еще и так.

– Да что же ты творишь-то! – рыкнул он, опуская меня на что-то и наваливаясь сверху. Давая шанс теперь еще и обвить его ногами. Огромного, твердого, нужного до истерики.

В абсолютно пустой башне грохотало набатом одно: «Я *бнутый извращенец, п*здец-п*здец-п*здец!» Грохотало громко, отчетливо, никакой, бл*дь, двусмысленности.

Но это никак не помогало. Оно гремело где-то там, рядом с нормальностью, куда мне сейчас была только одна дорога – через содрогающееся от моих бешеных толчков женское тело подо мной. А чтобы добраться туда, нужно кончить. Край нужно. Дышать не нужно, а кончить – да. Поперло внезапно, еще когда схватил ее, ломанувшуюся в панике от взрыва, и прижал к себе. И тут же как разрядом *бнуло от яиц и до мозгов, прошило так, что аж мотнуло, как вдатого, – с места и в говнище, как от выстрела в черепушку.

На адреналине всякая херня с людьми происходит, знаю, помню – чего только не повидал в Чечне, но справиться с собой это ни хера не помогало. У меня встал от тисканья женщины, чьего имени даже не знаю. Паникующей, трясущейся совсем не от возбуждения. От страха. Не передо мной. Но это разве что-то меняет? Да только пох*й. Я только что захерачил двух ушлепков: одного залпом с обоих стволов в грудь, второго удушил, повалив мордой в снег. Думал, больше такого никогда… Да срать на это сейчас! Мы посреди долбаного леса, на морозе. Машина полыхает. Черт знает, как выбираться из всего. Она избита, напугана, может, даже прошла через насилие… да только этому гаду внизу плевать. Тварь такая! Сколько времени головы не подымал, разве что спросонья, а теперь… И дело ведь не только в нем. Не только.

У меня аж челюсти свело от похоти. Лютой. Вгрызшейся в меня с той же свирепостью, с которой я только что убивал. Такое насмерть. Непобедимо. А все из-за нее. Девчонки этой. Впаивалась в меня вся, будто оторви – и смерть ей. Но надо бороться. Надо.

Развернул девчонку так, чтобы, сука, стояком ей спину не подпирать, да только она с этим у*бком озабоченным как сговорилась. Обвилась по новой, прижалась вся, будто нужнее меня никого и в мире нет. Мне этим так вставило, что штормить прям начало. Попер чуть не бегом до бани, скрипя зубами. Я нормальный мужик, нормальный, а помирать от желания трахнуть женщину в таком состоянии ни хрена не нормально. Это пиздец как у*бищно. Скотство. Мразью последней быть надо.