Размер шрифта
-
+

Билет в Зазеркалье - стр. 29

– Извините, я ее сейчас же заберу… – еще больше смутившись, произнес сосед.

А Инна, улыбнувшись, ответила:

– Ничего-ничего. Проходите! У нас имеются блинчики и оладушки.

И только потом поняла, что, по всей видимости, ни блинчиков, ни оладушек уже не осталось.

Из кухни выглянула испуганная Олеся, и Инна поспешила ее успокоить:

– Все в порядке. Это наши соседи – Долли и…

Она снова вспомнила, что понятия не имеет, как зовут элегантного соседа. Интересно, а сколько ему лет? Двадцать восемь? Тридцать? Ну, максимум тридцать два.

Мальчишка, который вполне мог быть ее сыном – и по возрасту соответствовал ее старшей дочери, проживавшей в Сан-Франциско.

– Тимофей, – представился сосед, подходя к Долли и Женечке. – Не бойся, она не укусит, она добрая, просто слишком игривая…

Женечка сначала боязливо погладил собачку, а потом, схватив ее и прижав к себе, заявил:

– А я и не боюсь! Она такая хорошая! И ты тоже хороший. Правда ведь, мамочка?

Инна смутилась, а сосед Тимофей, с улыбкой взглянув на нее, произнес:

– Ну, не мне судить об этом, однако, вероятно, малыш прав.

Инна рассмеялась, а молодой человек (нет, максимум тридцать, вероятно, даже меньше) сказал:

– Можете называть меня Тима или Тим, мои близкие друзья называют меня Тим.

– А маму зовут Инночка! – произнес, крутясь с Долли, Женечка. – Так ведь, мамочка? Правда, папа называет ее Нинка, но ведь это папа…

Сын в кои-то веки упомянул отца – того самого, который его не любил, не замечал и вообще считал уродом.

Но к отцу мальчик, несмотря на все, был привязан.

Сосед Тимофей, он же Тима, он же Тим, смутился.

– Наверное, я пойду, не буду вам мешать. Тем более что папе может не понравиться.

– Нашему папе многое не нравится, однако это никак не влияет на нашу жизнь, – ответила Инна, подавая соседу руку. – Меня зовут Инна…

Она едва было не представилась ему по имени-отчеству. Только этого еще не хватало!

– Очень приятно, Инна, – улыбнулся сосед Тимофей.

Инна улыбнулась в ответ.

– Ну, Тима, он же Тим, я, кажется, ввела вас в заблуждение, утверждая, что у нас имеются блинчики и даже оладушки. Кое-кто позаботился о том, чтобы их у нас уже не было…

Она выразительно посмотрела на сына, кружившего по холлу с Долли, и тот указал на высунувшуюся с кухни Милу Иосифовну.

– Мамочка, это она все съела! Ты же сама видела! Она говорила, что сладкое вредно, и поедала один блинчик за другим! И оладушки тоже!

Мила Иосифовна немедленно исчезла, Инна развела руками, а Олеся заявила:

– Так я новые напеку…

– Только, дорогая моя, по моему правильному рецепту! – подала голос бухгалтерша. – Инна Евгеньевна, и закройте, прошу вас, дверь, а то

Страница 29