Билет на ковер-вертолет - стр. 16

Сцепив зубы, я вновь умылась, но особого успеха не достигла. Мне не помогли ни детское мыло, ни масло для очищения кожи младенца, ни даже пемза, которой я потерла щеки, ни… вообще ничего.

Спустя часа полтора, ощущая, как горит все лицо, я, чуть не рыдая, разглядывала себя в зеркале. Интересно, как долго продлится эффект? И что скажет Олег, увидав экзотический вид супруги? Кстати, почему Куприн не звонит?

Тут, словно подслушав мои мысли, ожил домашний телефон. Я кинулась на звук. Где же трубка? Почему мы никогда не кладем ее на базу! Ага, вот она…

Звонок захлебнулся, я топнула ногой. Нет, сегодня точно день неудач!

Из сумочки, брошенной в прихожей, заныл сотовый. Вот его я успела выхватить сразу, без задержки.

– Алло, – хмуро сказал Куприн, – ты где?

– Дома, милый, – залебезила я.

– Чем занимаешься?

– Э… сначала в душе мылась, теперь хочу пирог испечь. Понимаешь, такая ерунда приключилась…

– Я уезжаю, – перебил меня Куприн.

– Куда?

– В командировку.

Нет, совершенно гениальный ответ! Олег вообще мастер красноречия. В особенности меня бесит его манера на вопрос: «Где ты находишься?» – лаконично отвечать: «Еду по городу».

Ясно же, что он не летит в космосе. Но ведь можно сообщить, по какой улице катишь, куда направляешься, зачем. Нет, «еду по городу», и все. Вот и сейчас: просто «в командировку».

Я набрала полную грудь воздуха, готовая возмутиться, но затем медленно выдохнула его через нос. Спокойно, Вилка, ты уже сегодня поругалась с мужем, не стоит сейчас обращать внимание на ерунду. И потом, в любом скандале, который вспыхивает в нашей семье, виноватой все равно оказываюсь я, так как именно я делаю первый шаг к примирению, поскольку Олег не способен произнести слова: «Прости, любимая, был не прав».

Поэтому сейчас, для обретения спокойствия, я лучше проигнорирую идиотское заявление, а попросту уточню ситуацию:

– В командировку? Ой, как жаль! В какой город? Куда?

– В Питер.

– Надолго?

– Не знаю.

– Один летишь?

– Мы на поезде.

– Значит, с кем-то?

– Ага.

– С Витей Кротовым?

– Не-а.

– С Гришей Пауковым?

– Не.

– С Леней Забельским?

– Нет.

Я удивилась. Вроде перечислила всех коллег, кого Олег может взять с собой.

– Так кто он, твой попутчик?

– Вы незнакомы.

– А-а! Как же звать неизвестного мне парня?

– Да зачем тебе?

– Ну, просто интересно!

– Потом, сейчас некогда, – телеграфным стилем сообщил муж.

– Милый, – заныла я, – постарайся побыстрей вернуться, без тебя плохо…

Вообще-то у меня неоднозначное отношение к отлучкам Куприна. Если его отъезд занимает пару дней или максимум неделю, я испытываю радость от отсутствия супруга. Никто не отнимает ночью одеяло, не храпит над ухом, не смотрит в спальне до глубокой ночи телевизор, отмахиваясь от моего нытья: «Выключи, спать охота». Но уже через семь дней вольной жизни мне делается тоскливо и некомфортно. Сейчас же я испытала большое облегчение: если Олег задержится даже на десять суток, не стану расстраиваться, авось за это время «квартеронка» трансформируется назад в белолицую женщину.