Безымянный подросток - стр. 7
Наверное, именно понимание того, что папе всё это нравится, разожгло в Андрее помимо страха ещё и злость. Но окончательно страх затмило тогда, когда Андрей встретился с взглядом мамы. Два голубых глаза на красном, обезображенном болью лице кричали: «Беги! Беги в свою комнату и спрячься в шкафу, а лучше вообще вызови полицию! Я же тебя этому учила!»
И что-то…
…что-то внутри – в окружении страха и ужаса – колыхнулось.
– ПРЕКРАТИ! – Он заорал отцу прямо в лицо и сам удивился силе собственного голоса – казалось, он кричит на весь мир. – ХВАТИТ ДУШИТЬ МАМУ!
– МОЛЧИ, ЩЕНОК! НЕ БУДЬ ТРЯПКОЙ ИЛИ Я ВЗДЁРНУ ТЕБЯ ТАК, ЧТО ТЫ НА ВСЮ ЖИЗНЬ ЭТО ЗАПОМНИШЬ!
– ПАПА, ПОЖАЛУЙСТА, ПЕРЕСТАНЬ! МАМЕ БОЛЬНО! ЕЙ БОЛЬНО!
– МНЕ ТОЖЕ БОЛЬНО! МНЕ ВСЕГДА БОЛЬНО!
И он ещё сильнее сжал пальцы.
Вот тогда-то Андрей сорвался.
Он отпустил Фредди Тода и кинулся на отца с рёвом раненого зверя. Маленького, но очень сильного зверя. Детские ручки вцепились в волосы и изо всех сил потянули в сторону, Андрей отталкивал папу от лежащей на мамы, оттаскивая его, ощущая страх и злость одновременно. Всё это произошло за две секунды, но в памяти они растянутся на долгие моменты: крик отца, сопротивление волос в ладонях, удушающий аромат перегара и страх, страх, страх. Андрей успел увидеть, как с маминой шеи исчезли руки, но в следующее же мгновение произошло что-то странное.
Он выпал из мира.
Сначала пропали все звуки, а окружение разом поглотила мгла. Какое-то время Андрей вообще ничего не понимал, пока до него откуда-то издалека не начал доноситься слабый звон, который с каждой секундой становился всё громче и громче. Слева. Он доносился слева. И только когда глаза выхватили из темноты коридор ( мама ещё лежит на полу), Андрей почувствовал, как сильно горит левая половина лица.
Меня ударили. Папа меня ударил.
Ударил не жалея сил, так что отбросил сына в другой конец коридора. Одна его рука, сжатая в кулак, была поднята на уровне груди, а вторая болталась около тёмно-зелёного пятна на рубашке. А кровавые глаза смотрели на Андрея. Широко раскрытые, удивлённые, полные ярости глаза. И вскоре – после того, как звон в ухе начал стихать – послышалось тяжёлое дыхание, раздающееся на фоне судорожного женского кашля.
– Ты чего, Андрюша, вздумал? Я тебя не понимаю. ТЫ РЕШИЛ УДАРИТЬ МЕНЯ!
И прежде чем маленький мальчик успел что-то понять, испугаться и отскочить в сторону, его отец приблизился к нему и выбил челюсть одним ударом. Потом схватил русые волосы и несколько раз опустил голову Андрея на стиральную машину, закончив лишь тогда, когда на пластике появилась кровь, после чего отпустил и позволил телу упасть вниз.