Безупречный злодей для госпожи попаданки - стр. 5
– Да ты посмотри на нее получше, – лебезит Ганис. – Видишь, какая кость тонкая, и руки, точно у принцессы. Откормишь чуток и продашь за хорошие деньги. А синяки пройдут, и следов не останется.
– Сами кормите свою принцессу…
Голоса продолжают звучать, но я больше не прислушиваюсь – что бы ни решил этот Али, для меня одинаково плохо. Или эти двое скормят меня землюкам в канаве, или самый крупный работорговец этих мест Али Меченый перепродаст какому-нибудь извращенцу.
Воздух возле моей головы колеблется, на лицо падает тень. Голос Али лениво произносит:
– Ладно, три монеты.
– Да ты что, Али! – ахает Ганис. – Да я за нее отдал…
– Две монеты, – перебивает Али.
– Согласны! – торопливо вклинивается тонкий голос второго. – Отдаем за две монеты.
Звон металла, меня вытаскивают из телеги и куда-то сгружают.
Затихающий скрип несмазанных колес, и голос Али:
– Открывай глаза, я знаю, что ты не спишь.
Неохотно поднимаю веки и сталкиваюсь с внимательным взглядом голубых глаз. Мы долго смотрим друг на друга и молчим.
– Есть хочешь, Федерика? – четко очерченные губы мужчины дергаются в усмешке. Голос у него красивый, лицо тоже – только рваный темный шрам на левой брови портит его идеальность.
– Пить, – разлепляю я растрескавшиеся губы.
Мужчина еще секунду смотрит мне в глаза, затем поворачивается и что-то гортанно кричит. Уже через мгновение мою голову приподнимают и к губам подносят чашу с водой. Я жадно, давясь и захлебываясь, пью, а мужчина внимательно наблюдает. Наконец чаша пустеет, и мою голову отпускают.
– Ты можешь шевелиться, Федерика? – внезапно интересуется Али. Наклоняется ко мне, словно ощупывает взглядом мое лицо, и почти беззвучно цедит: – Как же ты попала в это дерьмо, принцесса?
Выпрямляется и командует:
– Подними руку!
Я пытаюсь пошевелить пальцами, и у меня получается. Приподнимаю кисть и снова опускаю.
– Так, теперь вторую.
Проделываю тоже с другой рукой, и Али довольно кивает
– Теперь ноги. Согни в коленях.
Я не шевелюсь, боюсь даже пробовать – инквизитор сказал, что у меня сломан позвоночник. Кажется он говорил, что лечил меня, но я не уверена…
– Долго мне ждать? – в голосе мужчины появляется сталь.
Медленно, не отводя взгляд от его лица, я тяну на себя правое колено, затем так же медленно левое. От облегчения у меня начинают течь слезы – я могу двигаться, значит, не так все страшно. Значит, у меня есть какая-то надежда…
– Умница, – в голосе Али звучит удовлетворение.
Он снова отворачивается от меня и что-то гортанно командует. Ко мне тут же подбегают закутанные в темные одежды женщины. Подчиняясь командам Али, они осторожно перекладывают меня на деревянные носилки и несут под широкий навес в глубине двора.