Безупречный враг - стр. 115
Она развернулась и слепо двинулась к дверям. Сзади послышалось низкое рычание араави, требующего посадить упрямицу в подвалы до завершения разбирательства. Элиис чуть дрогнула уголками губ. Пусть. Спасибо Боу – есть ключи и от тех замков. И нет сомнений: именно такого развития событий опасался Граат, принимая доводы брата и оставляя для сирина право на побег.
Когда замки лязгнули, шаги караульных удалились и Элиис осталась одна, сирин горько заплакала. Слезы катились из глаз, не подчиняясь уговорам рассудка. Боу, если и жив, сейчас в большой беде! А еще – ее слова, слова обладательницы полновесной капли божьей, сочли пустым капризом. Увы, нехорошо это и для храма, и для всего Древа: ведь она была чрезвычайно серьезна!
Как-то в книге, на время переданной через Лооту, девушке довелось прочесть пророчество, якобы увиденное одним из сиринов во сне, много поколений назад. Тогда синеглазые еще в большинстве рождались среди мужчин, защитников Древа. Этого звали Соув, по некоторым намекам можно было предположить, что принадлежал он к древней крови.
«Однажды храм разучится слышать голос тех, кому волей Сиирэл дано прозревать будущее», – записал сирин в книге жизни, недоступной простым людям островов. Еще он указывал: «Когда такое случится, Древо умрет. Иссякнет власть кораллового владыки, и сам древний род сиринов и сирен, детей богини, будет пресечен».
Элиис помнила и теперь, как по спине ползла холодная капля, делая чтение пророчества Соува едва ли не пыткой и словно свидетельствуя о том, что каждое слово в нем – правда. Она почти слышала голос родича, шепчущий в ухо. Время будто исчезло, и их не разделяли века… Соув не решился вписать в главный текст худшего, дополнив основное пророчество лишь смутными намеками. Он не утверждал, но предостерегал, что при невнимании к течению событий, при неготовности бороться с темной судьбой наступит совсем уж непостижимое и ужасное, велика угроза крайнего исхода. Соув боялся того, что острова обезлюдеют.
«Впрочем, Боу наверняка жив!» – упрямо убедила себя Элиис, сделав усилие и отстранив худшее из опасений. Сколько можно дрожать и всхлипывать, перемалывая в сознании труху одних и тех же страхов, напетых злым голосом! Надо верить в лучшее. И собственные слова о темной душе Гооза не станут исполнением древнего пророчества. Эраи найдет ее, выслушает, поверит – и тем спасет положение. Ведь владыка востока еще не стал коралловым араави! Он всего лишь ничтожество, по ошибке не утопленное гневливой волной.
И, надо признать, океан сейчас как раз в гневе. Потому что на стене поет Гооз, даже из подвалов его черное дело внятно сирину. Гооз сплетает свой ядовитый голос с силой жезла. Он будит океан, вынуждает подчиняться, пусть и против воли. Соленая вода темна и тяжела, слепо ворочаются валы, норовя задавить подлого сирену. Ищут его, щупают камни ладонями мокрого, всклокоченного пеной ветра. Но стихия, обманутая голосом, уже готова излить свой гнев на неведомых врагов Гооза и его хозяина. Тех самых врагов, о которых сирена упомянул, едва войдя в залу.