Безупречная жена - стр. 27
Опустив глаза, он заметил необычное выражение, мелькнувшее на лице Антонии.
– О да! – ответила она, посылая ему благодарный взгляд. – Если бы вы ему помогли, он был бы очень признателен. И я тоже.
– Тогда я с ним позанимаюсь.
Потупив взгляд, Антония кивнула. Бок о бок они неспешно шли по саду. Ломая голову над странным поведением Антонии, Филипп испытующе посмотрел на девушку и медленно улыбнулся. Изобразив на лице выражение глубокой заинтересованности, он произнес:
– На самом деле я должен признаться вам: у меня совершенно нет опыта в обучении юношей. Вы же, без всяких сомнений, превосходная наездница – и заменяете ему родителей. Можно я потренирую свои учительские навыки на вас?
Антония подняла голову и устремила на него ясный откровенный взгляд:
– Вы будете учить меня править каретой?
Филиппу удалось удержать на лице невинную улыбку.
– Если вы не против.
Я не думала… – Антония нахмурила брови. – Мне казалось, что леди из высшего общества непозволительно самой управлять экипажем – это абсолютно неприемлемо.
– Отчего же? При определенных обстоятельствах, если леди действительно справляются с поводьями, править каретой им не возбраняется. – Задержавшись у подножия лестницы, ведущей из террасы сада в дом, Филипп повернулся лицом к Антонии. – За городом они вполне могут править двуколкой или фаэтоном.
Антония вопросительно приподняла брови:
– А в городе?
Брови Филиппа тут же взметнулись.
– Моя дорогая Антония, если вы воображаете, что я позволю управлять моими лошадьми в Гайдпарке, то заблуждаетесь.
Антония возмущенно сверкнула глазами и вздернула подбородок.
– Какой именно каретой вы пользуетесь в Лондоне, милорд?
– Высоким фаэтоном. Забудьте о нем, – отрывисто посоветовал Филипп. – Я разрешу попробовать управлять моим экипажем, но только здесь, в поместье.
С упрямо поджатыми губами Антония стала подниматься по ступенькам.
– Но когда мы будем в Лондоне…
– Кто знает? – задумчиво протянул Филипп. – Может, вы вообще окажетесь неуклюжей.
– Неуклю… – Антония яростно повернулась к Филиппу – точнее, попыталась, потому что в следующее же мгновение почувствовала, как пальцы Филиппа сомкнулись на ее локте. Без усилий он подтолкнул ее к порогу гостиной, где вышивала Генриетта.
– Давайте двигаться постепенно, моя дорогая, – понизив голос до едва различимого шепота, заключил Филипп. – Посмотрим, насколько хорошо вы владеете поводьями, прежде чем переходить к хлысту.
Антония прямо-таки рвалась в бой, и на следующий день Филипп уже помогал ей взобраться на козлы своего экипажа. Полная решимости, она пообещала себе, что ничто и никто – даже сам барон! – не сможет отвлечь ее внимание на первом уроке. Усилием воли она выкинула из головы все переживания по поводу своей смехотворной чувствительности и осторожно взяла в руки вожжи.