Безумные наследники - стр. 3
– Да, я помню. Висяк! Забуксовал твой дружок.
– Поторопись. На отчет мне хватит десяти минут.
Олег сел за компьютер, а через пятнадцать минут ввалился в кабинет главного редактора, и как всегда без стука, с нахальным видом.
Кабинет-клетушка. Крутящийся вентилятор под потолком, работающий телевизор в углу, заваленный бумагами огромный стол и единственный свободный стул. С карандашом в руках и очками, сдвинутыми на лысину, пожилой толстячок в промокшей рубашке, умирая от духоты, пытался править гранки.
– Уже? – спросил редактор, оторвавшись от работы.
Олег помахал в воздухе тремя листами бумаги.
– Отпускные на стол, дед, иначе ничего не получишь.
– Дай прочесть.
– Ты еще меня экзаменовать будешь?
– Не дури, Олег, я должен определить полосу. О процессе сообщили все каналы. – Он кивнул на работающий телевизор.
Громов положил листки на стол:
– Первая полоса меня устроит.
Редактор бегло пробежал текст. Лицо его выразило недоумение.
– Ты рехнулся? По-твоему, Горелов невиновен? Кто нам позволит ломать линию?
– Заметь! Я ничего не утверждаю. Читай внимательно. Не бегай глазами, как мышки по головке сыра. Отношение суда предвзятое. На пистолете не нашли его отпечатков. За ним следили, и он об этом знал. Мотива нет. Тебе мало? Гони деньги, дед!
Редактор вытер мокрым платком тройной подбородок, открыл сейф и достал конверт. Олег тут же вырвал его из рук старика, сунул деньги в карман, крикнул «Чао!» и скрылся за дверью.
У кабинета его поджидала Ирина с папкой в руках.
– Выбил?
Громов похлопал себя по карману.
– Ес…с…с…
– Держи. Здесь все, что нашла в архиве. Покопаюсь в Интернете. Нарою еще – вечером принесу.
– Годится! Не задерживайся.
– Горелова защищал твой отец?
– Сколько раз тебе говорить?! Нет у меня отца! Вспомнил о сыне, когда у отрока на висках седина появилась. Меня воспитывала мать, улица и университет.
Трудно себе представить, что однокомнатная квартира может содержать такое количество хлама. Полный кавардак. На полу разбросаны вырезки из газет, на столе – бутылки из-под шампанского и коньяка, грязные фужеры, фрукты и невыключенный компьютер. Шторы на окнах плотно закрыты, включен торшер. Олег спал под простыней, Ира красовалась обнаженной, уткнувшись носом в подушку. Запах стоял невыносимый, если учесть две полные пепельницы, забитые окурками, и три пустые смятые пачки от сигарет «Парламент».
Возле будильника на тумбочке затрещал городской телефон. Олег вздрогнул и открыл глаза. Стрелки будильника показывали два часа. Олег накрыл голову подушкой – бесполезно, звонок не унимался. Пришлось взять трубку.