Безобразная Эйвион, или Сон разума - стр. 58
Он хмуро кивнул ей вслед.
* * *
Для изготовления «медной воды», кроме купороса, который можно было легко найти в любой лекарственной лавке, ещё требовалась дымянка, но, как Эйвион не старалась, расписывая Дахилу эту траву – «очень густо растёт, в локоть высотой, с длинными листочками и розовыми цветками, и орешки у неё бурые. Ну, цветы ещё красные бывают, и фиолетовые», – увы, лекарь только разводил руками.
– Нет, уважаемая Эйша, – шелестел он старческим голосом, – такого на Гази не растёт. Ни здесь, и ни на одном из южных островов. Должно быть, северное растение.
А когда Эйвион мимоходом упомянула о том, что в больших количествах дымянка ядовита, лекарь в ужасе замахал руками:
– Что ты, что ты, дитя моё… с таким снадобьем прямая дорога на позорный камень…
У Морского народа были странные врачеватели. Они готовили микстуры и мази из рыбьей чешуи и моллюсков, добавляли туда водоросли, измельчённые в пыль сушёные языки черепах, хвосты ящериц с бесплодных островов Среднего моря и прочие редкостные ингредиенты, но при этом с необъяснимым опасением относились к травам, растущим не в воде, использовали их редко и с превеликой осторожностью. «Неудивительно, – думала Эйвион, – что они ничем не могут помочь своему шейну».
– Что же делать? – расстроилась она, и Дахил, пожевав губами, ответил:
– Увы, я простой продавец зелий, и мало понимаю в высокой медицине. Но пару лет назад у госпожи Зурифе, супруги советника Тар’иика, случилась сыпь на лице, и по моему совету она обратилась за помощью к одному из высокоучёных нааби, что в квартале Ариф. Простым людям к ним ход закрыт, и только его высочество Мааг’сум и его министры могут просить их поделиться божественной мудростью. Я даже не могу сказать, кто из нааби посоветовал госпоже Зурифе лечебное средство, но знаю, что оно помогло. Я думаю, что Красный советник не откажет в такой просьбе.
– Конечно, спасибо, уважаемый Дахил, – обрадовалась Эйвион и, пожелав старику доброго здоровья, почти бегом отправилась домой. Два толстых евнуха едва за ней поспевали.
Тар’иик выслушал её со вниманием и немедленно послал за своей женой. Зурифе взглянула на Эйвион лишь мельком, как на предмет обстановки, и хотя на её царственно-величественном лице ничего не отразилось, Эйвион готова была провалиться сквозь землю. Она уже забыла, когда последний раз видела супругу Красного советника, гоня мысли о ней прочь, и только сейчас вдруг вспомнила брошенные однажды слова Фаизы: «Он уже месяц не хочет видеть свою жену».
Зурифе была одета более чем роскошно, только по-домашнему, без верхней прозрачной накидки, как у Эйвион: великолепное изумрудного цвета платье, расшитое самоцветами, облегало тяжёлые бёдра; такое длинное, что подол волочился сзади на пару шагов. Оно поддерживалось единственной бретелью, что шла спереди, соединяясь с широким ожерельем из десятков самоцветов, обвивавшем шею. Такие же браслеты украшали запястья. Её груди, полные и пока ещё высокие, вздымались в такт глубокому дыханию.