Безобидное хобби - стр. 5
Уголки губ Келла нервно дернулись. Странно видеть нервный тик на лице мертвеца. Но я воздержалась от комментариев, иначе точно не удастся выпроводить эту парочку до утра.
– Убитых трое. Каждому из них вырвали сердце, отрезали голову и набили в рот чеснока. Ни градоправителю, ни страже нет до этого никакого дела.
Я пожала плечами. Честно говоря, мне до этого тоже не было никакого дела. Убитый вампир – подумаешь важность? Их и раньше убивали направо и налево для продажи клыков на декокты и так, ради награды. Пусть Лексус Третий изменил законы, но мнения народа он изменить не мог. Для большинства людей по-прежнему хороший вампир – мертвый вампир. Тут одним указом не отделаешься. Впрочем, озвучить свою мысль я не успела. Раздался громкий настойчивый стук в дверь, заставивший всех вздрогнуть.
– Ты кого-то ждешь? – удивился Келл.
Я неопределенно пожала плечами. Их-то я тоже не ждала…
– Может, не стоит открывать? – подал реплику Требор.
– С ума сошел?! – раздраженной кошкой фыркнула я. – Если не открыть, хуже будет. Вся улица станет судачить о том, что по вечерам я уединяюсь с мужчинами и на стук не открываю. Чем, спрашивается, я тут занимаюсь?
Маг залился краской. Видимо, до него наконец дошло, в какое положение он меня поставил со своим дурацким клиентом. Я миниатюрная блондинка с роскошной шевелюрой пшеничного цвета, которую либо заплетаю в косу, либо, как сейчас, прячу под белый накрахмаленный до хруста чепчик. У меня голубые глаза, длинные ресницы, более темные, чем цвет волос, полные губы, высокие скулы и умеренный по длине нос, благородной формой которого я втайне гордилась. Все это вместе вполне оправдывало имя, данное мне матерью. «Ангелла, мой маленький ангелочек», – с ласковой улыбкой звала меня она. В своем районе я пользовалась репутацией милой девушки, вынужденной самой зарабатывать на хлеб насущный. И до этого момента я умудрялась не давать местным кумушкам повода посудачить.
Я тщательно оправила свою коричневую рабочую юбку, скрестила пальцы на удачу и отправилась открывать, искренне надеясь, что кто-то просто ошибся дверью. Не повезло. На пороге с самой любезной улыбкой, которую могла из себя выдавить, стояла бабка Манефа, и ее морщинистое как запеченное яблоко лицо просто светилось любопытством. Во влипла!
Бабка Манефа была дочерью зажиточного купца, женой зажиточного купца и матерью не менее зажиточного купца. Сейчас, когда ее муж благополучно почил с миром и передал все дела своему сыну, а сам наследник удачно женился, чем приумножил семейное достояние и количество лавок, Манефа была избавлена от тягот ведения домашнего хозяйства и целиком и полностью посвятила себя сбору сплетен. Теперь старушка знала обо всем и обо всех в районе: в котором часу кто и куда ходил, во что был одет и что при этом было у него в руках, с кем разговаривал и что именно ему сказали.