Безнадежные войны. Директор самой секретной спецслужбы Израиля рассказывает - стр. 77
Бой продолжался. Я отодвинулся, чтобы мертвое тело мне не слишком мешало. Сменил ленту в башенном пулемете и сказал Эхуду, что Ишай убит. Я вылез наружу, сдвинул тело Ишая в сторону и начал стрелять из его пулемета. Пулеметная лента еще не кончилась. Эхуд, не оборачиваясь, продолжал стрелять из командирского пулемета. Он только спросил меня: «Ты уверен?» Я ответил коротко: «Он мертв». Эхуд сказал, продолжая стрелять: «Нужно вытащить его из танка». Видимо, даже не видя меня, он почувствовал мое изумление, поэтому сказал своим обычным, тихим и четким тоном: «Если он останется в танке, я не смогу поворачивать башню». Я понял его правоту и попросил остановить танк. Через несколько минут, когда стрельба немного стихла, мы остановились возле группы парашютистов, лежащих в наскоро выкопанном окопе. Глядя на них, меня охватило чувство гнева и стыда. Десантники, многие из которых были ранены, лежали с примитивными карабинами FN бельгийского производства, которые часто ломаются. Карабин совершенно не подходил для боевых условий в Синайской пустыне. Десантники остались почти без боеприпасов, без воды и выглядели истощенными морально и физически. Десантники бросились к танку, надеясь, что мы заберем их, но Эхуд приказал: «Никто на танк не поднимается». Я добавил: «Мы не можем вас взять, помогите мне вынуть убитого». Они помогли мне вытащить тело Ишая. Мы уложили его на землю, и танк тут же двинулся вперед. Я опять сжал рукоятку пулемета, наша атака продолжалась.
В ходе атаки я понял, почему Эхуд не разрешил взять десантников на броню танка. Мы ехали по позициям египтян, давя их и стреляя в них. Внезапно на нас обрушился залп ракет слева, с севера, где находилась «Китайская ферма» – «Миссури», согласно кодовому названию на карте. Я видел, как белые огненные шары движутся на нас, описывая на лету небольшие круги. Я слышал их характерный посвист, когда ракета пролетала над головой или возле нас, и увидел, как ракета попала в соседний танк. Мы сразу принялись считать выпрыгивающих из танка: один выскочил, второй выскочил, третий не вылез, четвертый не вылез. Все. Значит, два члена экипажа убиты либо тяжело ранены, у них почти нет шансов – танки горят, и снаряды внутри них взрываются один за другим.
Мы двигались дальше, бой продолжался. Вдруг я увидел, что огненный шар летит прямо на наш танк с огромной скоростью. Все произошло за долю секунды. По траектории полета я предположил, что ракета попадет в переднюю часть корпуса танка, и приготовился к удару. Я положил руку на автомат «Узи», чтобы не забыть его в танке. Также автоматически проверил фляжку с водой. Я уже видел, как танкисты выпрыгивают из подбитого танка без оружия и без фляжек с водой. Я знал, что, у раненого нет шансов выжить без воды под синайским солнцем больше чем несколько часов. Кроме того, у меня не было никакого желания остаться безоружным против египетских солдат. Все это длилось доли секунды, и я не смог произнести ни звука. Я не крикнул Эхуду, что ракета слева, и не приказал водителю остановиться. Вероятно, эти доли секунды я был в состоянии шока. Ракета почему-то приподнялась над корпусом танка и пролетела над кабиной водителя, прямо перед башней, оставив на память только свист и волну жара. Только тогда Эхуд заметил ракету. Это была не первая ракета, выпущенная по нам, но эта прошла ближе всех. Наша атака продолжалась.