Бездушный: цена обмана - стр. 8
Люди позаботились о том, чтобы обо мне распространились самые жуткие слухи.
Да, я бывал жестким – убивал, калечил и совершал множество отвратительных поступков, но все они были направлены лишь для защиты моего народа.
И пусть мои руки пропитались чужой кровью, я никогда не забирал жизни у невинных и беспомощных.
Но, несмотря на это, человеческий вид очень любил выдумывать байки, обвиняя меня во всех их бедах.
Знал, что, как только правда вскроется, в Фэйре зародится страх, направленный на меня. Понимал, шило в мешке не удержишь. Мне оставалось только готовиться к этому моменту.
По сути меня не должно волновать, как принцесса ко мне относится. Она нужна лишь для того, чтобы с помощью ее крови остановить стригоев.
Вот только в момент, когда проклятая и благословенная узнала правду, когда в ее глазах поселился ужас, во мне что-то сломалось.
Казалось, я не могу глотнуть воздух, легкие жгло, а сердце сжималось в щемящей боли…
Мне потребовались все силы, чтобы не выдать своего состояния. Но оно вновь настигло, как только Фэйра шарахнулась от меня в комнате, будто от прокаженного.
Наверное, именно по этой причине я так трусливо сбежал, оставляя хрупкую перепуганную принцессу наедине с ее мыслями.
Выйдя в общую комнату, тяжело вздохнул, когда громкие голоса вдруг стихли, а ликаны обратили взоры ко мне.
Звук собственных шагов в образовавшейся тишине раздражал. Мне было бы легче, если бы мое появление проигнорировали. Вот только такого никогда не случалось.
– Налей мне, – указал на бутылку бренди, устало опускаясь в скрипучее кресло около горящего очага.
– Выглядишь не очень, – подошла ко мне Петра и, протянув стакан, скользнула за спину, принимаясь массировать плечи. – В чем дело, Рован? Все ведь получилось.
– Ага, получилось, – кивнул я, отпивая крепкий напиток.
– Ты ведешь себя иначе, – подметила она. – Эта девчонка плохо на тебя влияет.
– Будь с ней помягче! – поморщился я и отстранился, бессловно давая понять, чтобы она остановилась. – Фэйра лишь жертва обстоятельств. Она не виновата, что ее прародительница заварила эту кашу.
– Ну конечно! – ядовито фыркнула девушка, запрыгивая на ветхий подоконник, который жалобно заскрипел под ее весом. – Все они одинаковые! Ты изменился, Рован! – не унималась она. – Стал мягкотелым, что ли! Тебя заинтересовала эта человечка?! Забыл, для чего рисковал собственным хвостом?
– Петра, хватит! – взревел я, замечая, как все мгновенно затихли, уставившись на меня, как на душевнобольного. – Не переходи черту! Я все еще твой принц!
Челюсть блондинки сжалась, а острые скулы обиженно дернулись.