Бездушные. Моя топь - стр. 21

- Будешь послушной, Иванка… - прохрипел над брюнеткой, сжимая пальцы на скомканной ткани. Он не просил её. Совершенно очевидно, что это было громкое утверждение, не подразумевающее никаких других вариантов. – Будешь милой со мной, и приветливой.
- Иди к дьяволу! – сквозь хрип и слёзы.
Марк отпустил её платье и вновь потянул на себя густую копну волос. Заставляя девушку выгнуться в пояснице и подняться. Впечататься спиной в крепкую мужскую грудь и тут же почувствовать облегчение, когда кожа на голове перестала болеть, а волосы, наконец, оказались на свободе.
Выдохнула со свистом, радуясь эфемерной свободе…
- К дьяволу? – переспросил мужчина и, не позволяя ей расслабиться, перехватил её лицо,  больно впиваясь фальшивыми пальцами в плоть. Прижал девушку сильнее и обжег дыханием ледяную кожу. Прошёлся кончиком носа по её затылку. В глазах рябь, а ноги перестали ощущать под собой твёрдую поверхность. – Я утащу тебя за собой, птичка.
Брюнетка ахнула, когда тяжёлая ладонь легла на её грудь. Накрыла полушарие собой, слегка поглаживая. Его пальцы проложили дорожку вдоль выреза на груди и проскользнули под тонкую ткань. Отогнули чашечку бюстгальтера, мгновенно находя, маленький и такой твёрдый сосок. 
Охуеть просто.
Марк сдержался из последних сил, чтобы не зарычать ей в волосы. Чтобы не спугнуть ещё больше, чем есть уже. А она боится. Так сильно, что вся трясётся под его натиском. Даже челюсть, которую он сжимает второй рукой: дрожит. Терпит его касания. Он уверен… нет, Марк знает наверняка, что его прикосновения ей неприятны. Чего не скажешь о нём. Она прелесть. Трахал бы девчонку дни напролёт. Выбивал бы всю спесь, до черноты в  глазах, до ватных ног, до хрипов…
Мужчина сжал тугую горошину между большим и указательным пальцами, и тихо простонал ей в шею. Открыл рот, и мазнул губами по нежной коже на сгибе, возле ключицы.
- Я не трахну тебя здесь и сейчас, Иви. Как бы мне не хотелось. Не сделаю этого даже завтра. И послезавтра… - скользнул под вторую чашечку и сделал тоже самое, играя с набухшим соском. Одному Богу известно, как он ещё сдерживается. Или дьяволу. – Я дам тебе время привыкнуть. 
- Виктор убьёт тебя за это! Он не простит тебе того, что делаешь! – шепнула сквозь слёзы и боль в щеках.
- Лишит меня второй руки, – тихо смеётся мужчина за её спиной. Но не отпускает. Держит крепко, продолжая пытки и, растирая ладонью острый сосок. Блаженство, мать твою… - но тебя это не должно волновать, милая моя Иви.
Неожиданно его руки расслабляются, и Марк отпускает девушку, отдаляясь от брюнетки на пару шагов. Прячет руки в карманах брюк, оттягивая ткань и, снимая дискомфорт с собственного члена.