Бездна твоих страхов - стр. 21
Но нет. Ни девушки, ни ее спутников, лишь запах черемши и ангел. Зато из мусорки тянуло чем-то сладковато-прогорклым. Запустив руку внутрь, я вытянул изрядно подгнившую половинку охлажденной курицы. Когда-то розовое, теперь мясо превратилось в склизкую серую мерзость, и слюни текли по моему подбородку от того, насколько это было аппетитно. Я никогда не задумывался, что гной по вкусу похож на соус бешамель, а мухи, садящиеся на еду вовсе не мешают, а даже дополняют блюдо.
После обеда сидеть за столом на работе стало совершенно невыносимо. Казалось, удобные туфли заменил испанский сапожок. Пальцы гнулись, упираясь ногтями в стельку, стопа была болезненно сжата со всех сторон. Не без труда я стащил чёртовы пыточные инструменты с ног и остаток дня просидел босиком.
Дома пахло странно. Чем-то соленым, потным. Будто кто-то парился в бане. Я недоуменно вертел головой, пытаясь отыскать источник запаха, но не находил его. Попытался поцеловать жену при встрече, но та отвернулась, скривившись:
– Ты что, дерьма наелся? Иди почисти зубы!
К странному аромату прибавились нотки хлорки. Они были несколько четче и оформленнее, имели конкретный след, по которому я и пошел. Анна с удивлением и опаской наблюдала за тем, как я шевелю носом, стоя в коридоре, и направляюсь к ванной. Здесь запах стал насыщеннее, он повел меня к корзине для грязного белья. Наклонившись, я обнаружил источник. На самом верху лежали черные кружевные трусики Анны. Источником запаха была белая засохшая капля на внутренней стороне.
Нет. Мне не хотелось верить в реальность того, что я обнаружил. Направившись в спальню, я прильнул носом к простыне и там было еще. Нет, никакой ошибки быть не может. Это совершенно точно мужская сперма. И точно не моя.
Я сидел на полу, положив голову на край кровати, не зная, что делать дальше. Дикая, нечеловеческая ярость разрывала сердце изнутри, хотелось пойти на кухню и вцепиться в лицо Анны когтями, высосать глаза, как сырые яйца, выломать ребра, раздробить зубами позвоночник, уничтожить все, что я когда-то боготворил и любил. На сознание будто навалилась могильная плита.
Это супружеское ложе, что я несколько лет делил с чужим мне человеком, эти стены, этот шкаф с вещами, которые когда-то принадлежали мне – все стало несущественным, чуждым. Осознав нечто бесконечно важное, чему не нашлось слов, я пошел в подвальному люку и стал раздеваться. С недоумением – какое отношение ко мне имеют эти тряпки? – я остервенело сбрасывал с себя одежду, ненароком дырявя ее ногтями.
– Ну и что это за стриптиз? – раздался из-за спины недовольный голос женщины, с которой я когда-то был счастлив.