Бездна - стр. 14
Надо сказать, говорить он умел. Его тихий ровный голос гипнотизировал, как маятник.
– Посмотрите вокруг. Что вы видите? Фикция. Иллюзия. Матрица, – он откашлялся. – Кто сказал вам, что эта комната существует? Кто сказал, что существуете вы? Вы так думаете? Вы просто знаете это? Так вам сказали другие – общество, мама и папа, блогер из соцсетей… А теперь скажу я. Все, что вы видите, – ложь.
Его тихий голос погружал в транс. Слушая его, я словно задремала. Иногда сознание выныривало и выхватывало еще несколько кусков его речи.
– Все, что происходит с нами по мере взросления, – построение и утолщение завесы между нами и миром. Возможно, только младенцы видят мир таким, какой он есть, но ничего не понимают. Потом, к счастью, эти воспоминания стираются из их памяти. К счастью – потому что жить с этим невозможно. Единственный путь с таким ясным зрением – сойти с ума. Клиенты психиатрических клиник, как и младенцы, видят все – и не выдерживают. Истина для жизни не нужна. Нам требуется больше сказок, иллюзий и лжи. И плотный кокон, чтобы не замечать ничего вокруг и спокойно жить в грезах. Чтобы оставаться нормальным, здоровым, иногда даже радоваться жизни. И все равно мы страдаем. Все равно живем во лжи и занимаемся бесполезными вещами. У нас не получается жить даже в наших сказках. От этого тоже можно сойти с ума. Люди живут так мало и глупеют к концу жизни именно для того, чтобы не начать понимать чуть больше.
Обратная связь ему не требовалась. Он рассказывал просто в пространство, пересекая сцену то в одном, то в другом направлении.
– Некоторые ученые считают, что человек постоянно испытывает боль. Телу приходится непрерывно забрасывать в себя эндорфины и другие вещества, чтобы мы не замечали страданий. Если это так, то наркоман в ломке таков, кем был бы каждый человек, лиши его внутренних наркотиков. То же и с сумасшедшими. Душевнобольной – всего лишь человек, лишенный кокона, стены вокруг, психических защит, здоровой человеческой слепоты, называйте как угодно. Только душевнобольные и грудные младенцы видят все так, как есть.
Я даже забыла проверять телефон. Обычно я делаю это на автомате, практически постоянно – вдруг что по работе. Я тихонько вытащила телефон из кармана. Конечно, яркость была выставлена максимальная, экран засиял на полкомнаты – в темноте было очень заметно. Послышались раздраженно-возмущенные вздохи. Никаких уведомлений не было. Я спрятала телефон обратно.
– Мне стыдно за наш мир. То, во что мы верим, то, что нам важно… Мы придаем этому огромное значение, но это все – чистые случайности. Про Гитлера говорят, что у него имелись проблемы с психикой, он ненавидел все подряд, был очень агрессивным. Ему требовался объект для ненависти, которым стали евреи и другие не-арийцы. Вот и все. Это и определило жизни огромного количества человек.