Бездна - стр. 22
– С каждым моим появлением внутри незатопленных отсеков что-то менялось. Сначала воздух стал чище. Затем под сводами начали тускло тлеть овальные панели. В дымчатой глубине облицовки стен появились крохотные разноцветные искорки, и я понял, что своим приходом разбудил древнюю, дремавшую тут силу.
– Но ведь она оказалась не злой, и не страшной? – Инга невольно огляделась.
Под сводами батт отсека сияли овальные светильники, в глубине дымчатой облицовки стен, меж множеством вмонтированных в них приборов и устройств, знакомо перемигивались разноцветные сигналы световой индикации, некоторые имели вид пиктограмм, иные блуждали от устройства к устройству, прокладывая пунктирные линии. Инге такая обстановка была знакома с детства, ведь она часто бывала тут и даже знала назначение многих световых пятнышек, прикосновение к которым приводило в действие определенные механизмы.
– Другой подросток на моем месте уплыл бы без оглядки, но я не смог преодолеть таинственного притяжения этих отсеков. Мне казалось, что тайны древности вот-вот откроются, я сумею в чем-то разобраться.
– Но ты ведь разобрался!
– Позже. Намного позже.
– Когда тебя изгнали? – догадалась Инга.
– Да. Я бы погиб, не будь у меня убежища. Выжить без эмиранга вне города невозможно, но сила, пробудившаяся тут вместе с моим первым появлением, действительно оказалась дружественной. Сейчас я хорошо изучил ее.
– У нее есть имя или название?
– Система жизнеобеспечения, – ответил Фридрих.
– А как ты о ней узнал? Как вы… познакомились? – Инге явно не хватало знания специальных терминов, чтобы точно сформулировать вопрос.
– Когда меня изгнали из Чертога, я всплыл к поверхности океана в полном отчаянии. Мне казалось, что жизнь закончена, но, взглянув в глубины, сквозь толщу воды, увидел холодный свет, преломляющийся в стекловидных зарослях. Убежище как будто звало меня, напоминало о себе…
– И ты… нырнул?
– Да. Мне было страшно и одиноко. Без помощи эмиранга мне едва удалось погрузиться на такую глубину, я сделал несколько неудачных попыток, вновь и вновь задерживая дыхание, а когда все же сумел добраться до убежища и оказался внутри, в голове шумело, из носа и ушей, из-за частых погружений и всплытий, шла кровь.
– Как же ты выжил? Как находил еду и воду?
– Было трудно. Поначалу пришло окончательное отчаяние, но постепенно голод и жажда привели меня в чувство. Тратя последние силы, я принялся более тщательно исследовать доступные помещения и в одном из них отыскал скафандр, тот самый, которым пользуюсь до сих пор. Он оказался достаточно простым в эксплуатации, интуитивно понятным, и с его помощью я вновь смог выходить за пределы убежища, собирая моллюсков и плоды водорослей, в мякоти которых накапливается опресненная вода, я не погиб, но долгое время влачил достаточно жалкое существование. Чтобы не сойти с ума от одиночества, я пытался разобраться в древних системах, искал источник таинственной силы зажигающей свет, подающей воздух в отсеки, но настоящее открытие сделал лишь спустя годы, когда совершенно случайно обнаружил еще несколько изолированных, но не затопленных отсеков.