Размер шрифта
-
+

Без тебя никак - стр. 15

И выдыхаю, когда контакт обрывается.

Чужак наконец вытаскивает руку, и я вижу диск, который зажимают его пальцы.

Я, наверное, даже рот открываю от удивления. Хотя, чего это я. Камиль тоже тащится по Арбениной и Земфире.

Я прикажу им крепко спать и быть готовыми к войне,
Я прикажу им доказать, что истина в вине,
Я прикажу им сшить шинели и надраить сапоги,
Я прикажу их накормить с ладони маминой руки[1].

Я бросаю взгляд на греческий профиль. Он смотрит вперед, и у меня есть возможность им полюбоваться. Наверное, он был в самом пекле. Но смог не только сохранить обе ноги, но и относительный разум. Когда я последний раз сталкивалась с этими ужасами, была совсем маленькой, но до сих пор остро воспринимаю любые резкие хлопки и взрывы. У меня было много лет, чтобы забыть о войне. А как у него с этим. Как справляется? Вспоминает? Или абстрагировался. Столько вопросов и самое тупое, что я не могу задать ни одного. Еще подумает, что нравится мне.

Надоела эта песня. Лучше о любви. Так что нажимаю кнопку переключения и отворачиваюсь к окну, слушая следующий трек.

Полюбила тебя,
Это смерть – ты цыган,
Свою душу полям
Подарил навсегда.
Выжгу всех, кто ко мне приходил,
Кто трогал меня.
Когда мы целуемся, стонут моря.
Я тебя ревную,
К воздуху ревную,
Да всё зря:
Под цыганом от тоски горит земля.[2]

Пусть не цыган, но этот чужак точно не тот, в кого стоит влюбляться. И даже думать об этом. Наверное, с такими мужчинами можно провести ночь, но встречаться лучше с такими как Камиль, которые, нагулявшись, становятся добрыми домашними котами.

Глава 4

– Ты, может, скажешь, как тебя зовут? – зачем мне это? Чтобы знать, о ком думать, пока мы едем и молчим?

– Зачем? – бросает взгляд на магнитолу, а я выключаю музыку. Я устала молчать и думать. Хочу говорить.

– Потому что мы проведем рядом еще некоторые время, потому что мы, в конце концов, попутчики, хоть и вынужденные. И согласись, немного нечестно, что ты мое имя знаешь.

– Жизнь вообще несправедлива, – и это все, что ты скажешь?

– Придурок, – отворачиваюсь я, продолжаю смотреть уже несколько надоевший пейзаж за окном. Мы довольно долго едем. – Мы в аэропорт?

– Да.

И опять так просто. А подумать о том, что мне нужно переодеться, он не мог?

– Мне нужна одежда. Или ты забыл, что выдернул меня в одной футболке?

– Ты вроде и голой готова была пойти. Для тебя ничего не стоит своей пилоткой сверкнуть.

Значит, заметил?

Жду продолжения, но он снова замолкает.

– Для меня может и ничего не стоит, но мне все равно нужна одежда.

– Бутиков здесь нет.

– Мне подойдет и гипермаркет. Шорты и футболку я могу купить где угодно. А может отец, кроме прочего, сказал меня унизить?

Страница 15