Без семьи. Приключения Реми - стр. 29
Когда Виталис хотел сдержать свой гнев, он обращался с людьми с преувеличенной вежливостью.
– Может ли глубокоуважаемый представитель власти указать мне правило, запрещающее таким жалким комедиантам, как мы, заниматься своим ремеслом в общественном месте? – спросил Виталис, с низким поклоном снимая шляпу.
Полицейский ответил, что Виталис обязан его слушаться, а не рассуждать.
– Безусловно. И я обещаю подчиниться вашему приказанию немедленно, как только вы укажете, на основании каких постановлений вы их даете.
В этот день полицейский повернулся и ушел, а Виталис, со шляпой в руках, смиренно согнувшись, проводил его преувеличенно почтительным взглядом.
Но на следующий день полицейский снова подошёл к нам, перескочил через верёвки и накинулся на нас как раз в середине представления.
– Извольте надеть намордники на собак! – грубо крикнул он Виталису.
– Надеть намордники на моих собак?
– Существует такое постановление полиции, и вы обязаны его знать.
Мы только что начали пьесу, которая называлась: «Больной принимает слабительное». Так как мы впервые исполняли эту пьесу в Тулузе, то зрители смотрели её с большим интересом.
Вмешательство полицейского вызвало недовольные восклицания:
– Не перебивайте! Дайте окончить представление!
Виталис жестом попросил всех замолчать.
Сняв свою фетровую шляпу и поклонившись так низко, что перья её коснулись земли, он подошёл к полицейскому:
– Я не ослышался? Почтеннейший представитель власти действительно приказал надеть намордники на моих артистов?
– Да, наденьте намордники на собак, и как можно скорее.
– Надеть намордники на Капи, Зербино и Дольче! – воскликнул Виталис, больше обращаясь к публике, чем к полицейскому. – Но что думает ваша милость? Как может всемирно известный врач Капи лечить больного, если на нём будет намордник? Позвольте обратить ваше внимание, синьор, что больной принимает лекарство через рот. Иного способа доктор Капи никогда не решился бы применить перед такой изысканной публикой.
При этих словах раздался взрыв сильнейшего хохота. Было ясно, что зрители одобряли поведение Виталиса. Смеялись над полицейским, в особенности потешались над Душкой, который гримасничал за спиной у «представителя власти», скрестив, как тот, руки, упершись кулаком в бок и откидывая назад голову с выражением и жестами поистине уморительными.
Раздосадованный речью Виталиса и смехом зрителей, полицейский резко обернулся. Тут он увидел обезьяну, которая явно его передразнивала. Несколько секунд человек и животное смотрели в упор друг на друга, словно выжидая, кто из них первым опустит глаза. Новый взрыв смеха прекратил эту сцену.