Без права на отказ - стр. 3

– Если я сказал подниматься, значит, ты поднимаешься и продолжаешь, – меня вдруг тряхнуло, и я против воли оказалась на ногах. Вскинула голову и наткнулась на презрительный взгляд Коршунова. – И продолжаешь до тех пор, пока я не скажу «стоп».

– А «стоп» Вы скажете? – блин, надо бы прикусить язык. Я поморщилась. Да, и вот еще одна отрицательная черта – язык. Язык мой – враг мой…  Но у меня болело плечо, которым я приложилась в свое последнее падение, и мне было плевать, что он мне скажет. – Вы не видите, что я не могу прыгнуть?! – воскликнула я.

– Заткни своё «не могу» себе в зад, – прошипел он, приблизив свое лицо к моему практически вплотную. – По крайней мере, пока тренируешься в моей группе, – я не слышала, что он мне сказал. Клянусь. Я даже не дышала, как тупица смотрела в его глаза и чувствовала себя слабоумной, не способной и рта раскрыть. Да, с таким человеком как Коршунов лучше почаще молчать. Душу вытрясет, выбросит меня из группы и пойдет в согретую Алькой постельку…

Я опустила глаза с его лица чуть ниже. На Коршунове был светло-серый свитер, на вид очень мягкий, и мне неожиданно сильно захотелось провести по нему рукой, но я сдержалась. Снова посмотрела на него. Он сжимал моё плечо, то самое, что так сильно ныло. Это отрезвляло.

– Простите, – пискнула я. – Вы правы, – вот так, Яна, вдох, выдох, ты не умерла от того, что свое «я» запихнула именно туда, куда он просил запихнуть «не могу». Неумение признавать собственную неправоту – вот еще один мой минус. Знаете, есть в фигурном катании такое определение «плюс старт». Это когда фигуристы могут собраться в самый нужный момент и выдать впечатляющий прокат именно на тех соревнованиях, на которых это важнее всего. Вот у меня минус. Во всем. Я такой ходячий сплошной минус. Но я на правильном пути, раз понимаю это. Я усмехнулась своим мыслям, и это было моей ошибкой. Потому что Коршунов, кажется, воспринял этот смешок за издёвку и принял на свой счет. Лицо его напряглось, потемнело, скулы заострились, ровная линия рта искривилась, а пальцы сжались на моём плече еще крепче. Я поморщилась и зашипела.

– Ты бездарная малолетняя хамка, – пальцы его наконец отцепились, и он грубо оттолкнул меня от себя. – Чтобы больше я тебя не видел в своем центре.

Он окинул меня презрительным взглядом, даром, что не сплюнул. Затем развернулся и поехал к бортику. А я стояла и смотрела за тем, как только что моя надежда на олимпийское золото в светло-сером супер мягком свитере укатывает со льда.

Глава 2

Осознание того, что Коршунов выгнал меня из своей группы, приходило ко мне медленно и мучительно. Нет, я, конечно, сразу поняла, что ничего хорошего мне не светит, когда он ушел с тренировки и после его заменял наш второй тренер. Думала, что схожу к нему в тренерскую и попрошу прощения, потому что в реальность того, что произошло, я не верила. Ну правда, уже середина августа, старт сезона в сентябре, а меня исключают из группы? Ха! Но после тренировки в тренерской Олега Евгеньевича не оказалось. А потом в раздевалке ко мне подошла наша хореограф и попросила забрать документы, так как Олег Евгеньевич уже объявил всему тренерскому составу, что Яна Абрамова в центре имени Коршунова больше не тренируется.